Книга Чёрному, с любовью, страница 101 – Дж. С. Андрижески

Ярли считала, что Чарльз мог даже в особенности нацелиться на университеты. По её словам, он хотел получить контроль над высшими учебными заведениями — возможно, чтобы иметь отговорку и поместить их под зонтик федерального правительства, а значит, и его собственных людей.

Чарльз явно хотел лучше контролировать границы.

Ярли объяснила нам, как на Старой Земле на всех границах существовали пункты проверки расовой принадлежности. В её версии США они имелись даже на границе некоторых штатов.

Она подозревала, что Чарльз намеревался создать здесь нечто подобное, только для вампиров, а не для видящих. Она объяснила, что ему нужны университеты, чтобы направить человеческие ресурсы в исследования и технологии, необходимые ему для контроля над вампирским населением — и, скорее всего, над людским населением тоже.

Чем дольше она говорила, тем яснее я представляла себе суть мира, который создавал мой дядя, и тем яснее я понимала, что нам уже не удастся долго оставаться в стороне. А ещё это заставило меня задаться вопросом, какого черта будут делать вампиры, как только Чарльз начнёт по-настоящему зажимать тиски.

Не оставалось никаких сомнений, что бунты также призваны вызвать у людей ужас перед вампирами.

Я смотрела на лицо студентки колледжа, пока рыжеволосый вампир поедал её, и я осознала, что её родители могут увидеть эти кадры. Молодая женщина с остекленевшими глазами и запрокинутой головой выглядела так, будто находилась на грани смерти. Лицо вампира оставалось спокойным. На его лице сохранялось выражение бескрайнего удовольствия, пока он осушал её, одной рукой обхватив тело спереди и сжав грудь через толстовку.

Она не была женщиной, вне зависимости от своего возраста.

Она была девочкой.

Глядя, как из неё уходит жизнь, я невольно подумала о Зои, своей сестре. Она была примерно в том же возрасте, когда её убил вампир.

Я перевела взгляд на Блэка, всё ещё немного морщась.

— Конечно, — сказала я. — Без проблем.

Осознав, как долго я простояла тут, смотря новости с молодыми индейцами, у которых был повод находиться здесь, я ощутила проблеск вины. Я гадала, не возникла ли у меня зависимость от просмотра фильма ужасов, который мой дядя устраивал на мировой сцене, начиная с моей страны.

Что ещё важнее, я забросила свою работу.

Блэк несколько дней назад просил меня заняться файлами видящих-беженцев — работой, которую я откладывала с самого возвращения из Европы. В основном потому, что большую часть времени я копалась в новостных репортажах и полицейских отчётах, ища следы Ника.

Кико улыбнулась мне и вскинула бровь, пока я обходила её контейнер вакамэ^[4], риса и лосося на гриле, который она ела руками. Наверное, чтобы не пришлось тащить стул с другой стороны стола.

Однако Кико редко просто сидела на месте и расслаблялась.

Всякий раз, когда я её видела, она находилась в движении или собиралась за что-то приняться.

Блэк мотнул головой в сторону коридора, когда я вновь посмотрела на него, и я прибавила шагу, выйдя за дверь, которую он для меня придержал.

Он привёл меня в свой офис.

И вновь он придержал дверь, чтобы я прошла вперёд него, и своим светом подтолкнул к столу для совещаний в конце длинной комнаты. Я посмотрела на стену из матированного стекла и осознала, что бывала здесь не так уж часто.