Книга Чёрному, с любовью, страница 97 – Дж. С. Андрижески

Это было бы правдой с любым вампиром, кроме Дориана; с Дорианом же более вероятен другой исход.

С Дорианом Брик, скорее всего, окажется втянутым в драку с вампиром, поскольку опьяневший от крови мужчина будет защищать свою игрушку для траха от того, кого он посчитает опасным вторженцем.

Раздражение Брика усилилось на несколько градусов.

Он ещё несколько секунд наблюдал за этими двумя, заметив безошибочно узнаваемое выражение удовлетворения на лице своего друга.

Брик знал, что Дориан до безумия влюблён в новорождённого.

Он знал, что это даже может быть настоящей причиной, по которой Дориан попросил разрешения тренировать Наоко. И неважно, что сам Дориан говорил себе о причинах такого предложения. Если увлечённость не зародилась тогда, то она определённо зародилась позднее, когда Наоко не только свирепо напал на него и попытался сбежать, но фактически перехитрил его.

Брик всё равно дал своё одобрение.

Он сделал это скорее из соображений логики и целесообразности, нежели из уважения к своим чувствам, которые в этом отношении были довольно смешанными. Более того, он нарочно проигнорировал свои личные чувства, какую бы боль это ни причиняло. Он старался сделать то, что лучше для Наоко, и лучше для его людей в целом.

Теперь он ловил себя на том, что почти сожалеет об этом.

Он предпочёл бы стать первым для Наоко.

Он фактически сказал Дориану об этом, хоть и дал ему разрешение сделать то, что он сделал.

Опять-таки, сейчас он мог дать рациональное объяснение такому решению.

Он знал, что Дориан прав. Дориан на самом деле был лучшим вариантом.

Люсия даже не рассматривалась. Найроби обошлась бы с ним слишком грубо. Наоко попросту не боялся самого Брика в достаточной мере.

Возможные последствия последнего факта тоже раздражали Брика.

Подсознательно или нет, но Наоко воспринимал как альфу их маленькой стаи именно Дориана, а не их законного короля — как бы он ни почитал на словах роль и титул Брика. Тот факт, что Брик обладал властью над Дорианом, скорее всего, мало что значил, поскольку такие вещи полностью подсознательны.

Конечно, Брик знал, что не всё так просто.

Дориан, похоже, считал, что Наоко воспринимал Брика как доброго милостивого отца, почти как своего человеческого отца. Очевидно, Наоко питал к своему человеческому отцу довольно нежные и тёплые чувства и в детстве, и во взрослом возрасте.

Что бы там ни было, Дориан явно был наилучшей кандидатурой, чтобы сломать Наоко, пока тот всё ещё нуждался в твёрдом обращении. Брик это видел ещё до того, как Дориан обрисовал свои мотивы кропотливыми и раздражающе логичными деталями.

И всё же Дориану не стоило так наслаждаться этим заданием, на которое он сам себя назначил. Он явно наслаждался и продолжал наслаждаться с таким энтузиазмом, что Брик ощущал всепоглощающее желание свернуть шею своему другу на этом самом месте.

И всё же явное согласие Наоко на все требования Дориана в сексе не говорило Брику ничего о том, были ли тренировки Дориана успешными для их молодняка — то есть, сумел ли он в некотором роде приструнить Наоко.

Глядя на этих двоих, Брик поймал себя на мысли, что Дориан наверняка скажет, будто сделал это — по крайней мере, в том отношении, которое имело значение.

Брик даже не был уверен, что станет с ним спорить.

После стольких дней делёжки крови со старшим вампиром Наоко приобрёл бы лучшее понимание разума вампира.