Книга Виктория - значит Победа. Сердцу не прикажешь, страница 147 – Салма Кальк

Я от души благодарила Сандрин, господин Фабиан просил наутро дать ему список ремонтных расходов – всё верно, посмотрим, что и как. Его пытались унять – мол, завтра ж сочельник, какой список? Но он качал головой и говорил – нет, покоя не будет, если не взгляну.

Далее уже начали расходиться спать. Я попросила подать мне в спальню немного еды, позвала Терезу – поболтать, и она радостно пришла, потому что тоже соскучилась. Тут же выложила мне, что происходило, где она была, с кем встречалась и что при том делала.

- Ну, теперь ты рассказывай, - она так и сверкала глазами. – Что там у тебя?

- У меня любопытно, конечно, но у тебя тоже было интересно, - и я рассказала историю с давним долгом отца её мужа господину Антуану, и ещё о предложении господина Франсуа де Тье.

Тереза нахмурилась.

- А кто таков этот Огюст? Ты его хотя бы видела? Он хорош собой?

- Нет, я только поговорила с господином Франсуа. Но он обещал либо вскоре отправить Огюста в Массилию самого, либо прибыть вместе с ним. Он очень заинтересован в том, чтобы Вишнёвый холм не ушёл из их семьи, и я его даже где-то понимаю.

- И ты уже готова отдать меня какому-то там Огюсту? – Тереза была само возмущение.

Я взяла её за руку.

- Тереза, ты не вещь, чтобы тебя можно было кому-то отдать. И ты не моя личная вещь, чтобы я распоряжалась тобой хоть как-нибудь. Ты можешь решить сама, и я не вправе настаивать, ты отдельный человек, понимаешь? Я занимаюсь твоими нуждами, это верно, и буду продолжать это делать, но если ты захочешь жить своим домом, то я только порадуюсь за тебя.

- Ты хочешь сказать, делать всё то же самое, что сейчас делаешь ты? Да я и в голову-то это не возьму!

- Не переживай, никто не станет от тебя ждать, чтобы ты делала то же самое. Вишнёвый холм намного меньше моего хозяйства, и у него толковый управляющий, я проверила и убедилась. Главное, чтобы твой возможный супруг не оказался бездельником и мотом, и не проиграл всё в одночасье. Или не промотал ещё куда-нибудь. Но если серьёзно обсуждать предложение господина Франсуа, то он сам не позволит племяннику, как мне кажется, ничего проматывать, он выглядит серьёзным хозяином.

- Да о чём ты, Викторьенн! Вот ты сама же не стремишься замуж?

- Понимаешь, у меня совсем другая ситуация. Я сделала себе, и всем, кто рядом, относительно удобную и безбедную жизнь. И я готова согласиться на новое замужество только в том случае, если мне от того будет не хуже, но лучше. Мне тут кто только не говорил, что одинокая молодая женщина – это противоестественно. Меня некому защитить, я не справлюсь с делами, и что там ещё можно говорить о женщинах, сама понимаешь, наверное. Женщины не умеют вести дела, женщины глупее мужчин, женщины слабы и немощны, и беспомощны, и наверное, ты все эти слова знаешь ничуть не хуже меня. Знаешь ведь?

- Знаю, но это ведь совсем не про тебя! Ты столько всего можешь и умеешь, что не всякий мужчина потянет! – и я видела, что Тереза говорит это совершенно искренне.

- Если честно – я бы не отказалась от возможности разделить эти дела с кем-то ещё. Не переложить на управляющего мужа, нет. А делать совместно, совместно развивать и развиваться самим. Дружить, быть компаньонами, что ли.

- Где же ты найдёшь такого мужа, чтобы согласился дружить, - рассмеялась Тереза.