Книга Я сделаю это для тебя, страница 59 – Салма Кальк

Я переглянулась с Марьюшкой.

— Мари, как ты думаешь, моё придворное платье сгодится? — смеюсь, сбрасываю плащ.

Это в Поворотнице моё красное платье было образцом красоты и стиля, а здесь, наверное, какая-нибудь военно-революционная мода?

— Разберёмся, госпожа Женевьев! — воодушевилась Марьюшка. — Меланья, не стой столбом, снимай плащ, сейчас обустроимся.

Дверь хлопнула, кто-то вбежал в комнату.

— Госпожа Женевьев, это правда, да? Мари! О господи, Мари! Вы вернулись, счастье-то какое!

Женщина моих лет была одета дорого и добротно, без роскоши. Очень хорошая ткань платья — тёмно-синяя, насыщенного цвета. Молочного оттенка кружево — у горла, на манжетах сорочки и на чепце. Волосы убраны, но видны корни — тёмные и немного седые.

— Аннет, дорогая, ты здесь! Чудесно! — бросилась к ней обниматься Мари.

Ох ты, это же вторая камеристка Женевьев.

— Госпожа Женевьев, — Аннет с торжествующей улыбкой склонилась передо мной, но я подумала — и обняла её. И похоже, это было верно, потому что она расплакалась.

— Говорили, вы там сгинули совсем. Сначала ещё были новости, что вроде вы добрались туда, и живы, а потом — нет, вовсе нет, — говорила она.

— Знаешь, сначала было неплохо, но очень уж холодно, но мы привыкли. А потом они с его высочеством пропали в тамошней горе на год и ещё половину, а потом вернулись, три дня назад вернулись! И его высочество тут же связался с сыном, услышал, что у вас тут безобразие творится, и тут же велел — госпоже Женевьев идти за него замуж, и всем возвращаться, — выдала Мари краткую версию моей жизни в последние месяцы.

Аннет улыбнулась торжествующе.

— Вот! Слава тебе, господи, есть правда в мире! Вы добились, госпожа Женевьев! Вы самая лучшая, иначе и быть не может! Правильно, всё правильно! — и добавила с почтительным поклоном:

— Ваше высочество, не угодно ли вам переоблачиться к обеду?

— Да, Аннет, я буду рада, — кивнула я. — Госпоже Евдокии тоже нужно переодеться, она отменный целитель. И Меланью нам тоже нужно приодеть, она со мной, хорошая девочка-маг.

— Так госпожа Женевьев теперь тоже маг! — сообщила Мари. — Умеет и свет, и воду, и целительство! Она ж чуть не отдала богу душу, как мы приехали-то в ссылку, и если бы не его высочество — то и отдала бы! А потом лежала в беспамятстве, и долго никого не узнавала. А потом оказалось, что она — маг!

Аннет взглянула на меня как-то остро и пристально. Но ничего не сказала.

— Аннет, а ты как? Ты здесь? — спросила я.

— Я замужем за господином Фелисьеном, — сообщила она.

О как. Ближние люди короля и Женевьев поженились.

— А я — за местным большим человеком, — застенчиво улыбнулась Мари. — Видела бы ты, какие шубы нам с госпожой Женевьев он привёз!

— Так, дамы, давайте одеваться, что ли? — сказала я. — Новостями обменяемся в процессе, хорошо?

— Да, госпожа Женевьев! Я сейчас кликну, чтобы согрели воды. Купальня в подвале, туда далеко идти, и там вечно кто-то моется. Принцесса должна совершать омовение у себя!

И дальше я успевала только головой вертеть.

В соседней комнате стояла фарфоровая ванна, её вмиг наполнили, я очень быстро оказалась в ней, следом за мной — Дуня, Меланья, и Мари тоже, и потом они быстро одевались сами и одевали меня. Да, пока в то самое платье, а потом, сказали, добудем. Пока же добыли что-то для Дуни и Меланьи, и на том спасибо. Вообще в столице, конечно, революционеры и их женщины не носят никаких париков, и панталон до подколенок не носят тоже, только длинные штаны, это у них такой отличительный знак. Да-да, санкюлоты, понимаю. Но приличные люди одеваются, как привыкли. И поэтому моё платье с париком как раз в тему и к месту, оказывается.