Книга Проклятие черного единорога. Часть третья, страница 177 – Евгения Преображенская

Мужчина пошёл навстречу подруге. Она потянулась к нему. Их руки встретились. И хороводы живых цветов замкнули влюблённых в своём сияющем танце.

Индр глубоко вздохнул, словно сбросил со своих плеч саму гору Бейаз. Глянув на Дэрея Сола, он заметил в глазах друга слёзы.

Нежно обняв Ишчель Маяуэль за плечи, Верховный жрец качнул головой, указывая на выход. Хранители неслышно покинули пещеру, оставив возлюбленных вдвоём.

Маг и чародейка пели друг другу. Их песнь повествовала о прошлом и настоящем, о перенесённых потерях и обретённом счастье. Она продолжала звучать даже тогда, когда их руки свились в объятиях, а губы соприкоснулись с губами. Одежды магов истаяли, и волны их витали, столкнувшись, слились в единую мелодию.

От её звучания у Дженны кружилась голова. Никогда ещё она не ощущала себя столь целостной, наполненной, правильной! Словно бы все дороги, по которым ступала она до сих пор, вели в этот самый миг.

Дженна была там, где нужна. Она была там, где должна.

Она слушала дыхание Сайрона и слышала его желание. Искусно играя на чувственных струнах мага, девушка подтолкнула его на древо-камень. Могучий чемпион Амира пал на лопатки, мягко увлекая за собой подругу. Они оба стали побеждёнными и победителями одновременно.

Сила бурлила в Дженне, и чародейка управляла этой силой.

Пусть Сайрон остаётся мрачной скалой, девушка больше не была бабочкой-однодневкой. Пусть маг будет неприступным и хранит свои секреты, как твердь прячет огонь глубоко в своих недрах… Дженна же вознесётся над ним бескрайним небом!

В своей безграничной любови она укроет Сайрона от тьмы невзгод. Она согреет его в лучах солнца и прольётся прохладным дождём на разгорячённые камни. Она примет в себя пламя. Она развеет жар и пепел ветрами. И воспоминания о мрачном прошлом насытят их новый мир теплом и плодородной силой.

Ночь превратилась в день, а лёд страданий — в пламя страсти и нежности. Он и она стали едины. Они стали светом. И свет, рождённый их сладостной песней, поглотил всё вокруг.

* * *

Дженна проснулась от странного чувства, будто её рассматривают, да так пристально, словно она оказалась на людной рыночной площади без одежды. Открыв глаза, чародейка и вправду обнаружила себя нагой. Они с Сайроном лежали на твёрдом ложе древо-камня. Маг, обнимая её, спал глубоким мирным сном.

В пещере совета кроме них как будто бы никого не было… Или?

Чародейка выбралась из объятий любимого и огляделась. Всё осталось как прежде, и в то же время — не совсем. Невозможно было угадать, утро сейчас, день или всё ещё ночь. Не только небо в прорезях пещерного потолка, но каждый камень, цветок и самая малая травинка источали едва уловимое свечение.

Взглянув на свои руки, Дженна поняла, что и она сама стала источником света. Сила живой воды струилась по её плечам, груди, животу и обволакивала бёдра, точно золотое платье.

«Я снова очутилась где-то на грани миров, — догадалась чародейка. — Как тогда — в поле Марга…»

Тишина, нехарактерная для бурлящего жизнью Ферихаль, окутывала пещеру. И будто бы издали — не снаружи, не сверху и не снизу, а со всех сторон одновременно — доносился мягкий перезвон колокольчиков и словно шелест перьев.

Укрыв возлюбленного его чёрным плащом, Дженна встала. Она выпрямилась и внимательно прислушалась к энергиям витали, которые теперь так ясно пели и переливались. В тот самый миг перед её глазами возникли новые гости.