Онлайн книга «Тайна чёрного волка»
|
В этой богатой оттенками мелодии мертвого города Дженне открылась особенная красота. В ней девушка ощутила далекий отголосок неведомого – того, что за границами Ка́ахьеля, где более простая и понятная мелодия витали звучала слишком громко, она почти не слышала. Наемница убивала и видела смерть как часть круговорота жизни. Она прикасалась к мертвой воде… Но лишь сейчас впервые увидела ее источник. Будто меркнущий свет дня обнажил перед ней сокрытое до поры звездное небо. Сила иная, непознанная и мощная, звучала из его глубин, из самой бездны. Неведомое притягивало и манило. Забыв страх, Дженна позволила его мелодии наполнить себя. Девушка прикрыла глаза и запела, отдаваясь во власть новой музыки. Она пела, и мелодия рождала слова, а слова складывались в песню. Дженна пела об эльфийской деве, что потеряла возлюбленного. Она пела и улыбалась, но слезы катились по ее щекам. То были слезы и радости, и горя, ибо девушке удалось вырвать душу ведьмака из когтей врага. Она потеряла любимого, но сумела вернуть его в круговорот жизни. Для этого Джиа, словно та эльфийская дева, призвала страшные силы. Бездна не забрала наемницу, но взглянула на нее и с тех пор уже не отводила пристального взора… И Дженна смотрела в ее черные глаза, смотрела и пела об эльфийской чародейке, что познала красоту бездны. Она пела о смерти и возрождении, о печали и радости, о любви и разлуке. Она пела, и голос ее не был столь же послушным, как прежде, однако он становился немного увереннее с каждым вдохом. Она пела все громче и звонче. И призрачные насекомые кружились, играли в ее волосах и сияли все ярче. А в высокой кроне Кутупаан, там, где его стальные ветви касались облаков и даже птицы не вили гнезда, ее песне внимал черный коршун. 11. Драконы Во времена незапамятные возгордились люди силами своими сверх меры и возомнили себя превыше всех иных существ и даже богов. Послал тогда Единый Создатель на земли их змея крылатого, чтобы творил змей тот шаркани людям беды страшные. Но лютовал шаркани без меры всяческой. Стал он требовать себе жертв человеческих, девиц молодых да пригожих. И никто из людей не мог ему воспрепятствовать, ибо силы их были малы, а от богов они отвернулись. Случилось так, что одной из юных принцесс удалось сбежать от змея страшного. Спряталась дева в храме гор священных и стала молитву читать древнюю. А шаркани взбесился, осерчал да и вышиб врата храма языком чудовищным. Однако услышали молитву принцессы хранители тех земель. Схватили они змея за язык его мерзкий руками огненными. Тут-то шаркани и конец пришел. Мрачные леса Ка́ахьеля остались позади, а впереди утренним светом искрилась изумрудная равнина. Бесчисленные озера были густо разбросаны по ней, словно россыпи зеркальных осколков. Притоки рек и ручьев, сплетаясь в узорчатую вязь, вливались в единое мощное русло. Кена́ш, змеей вившаяся вдоль Озерного края, была детищем двух больших рек: Та́уиль и Дунду́рмы. Она образовывала естественную границу между королевствами – между миром живых и мертвых, отрезая леса Ка́ахьеля от бо́льшей части Озерного края. На востоке Кенаш исчезала в запретной эльмха'рамейдской пуще, и потому последние столетия мало что нарушало покой ее течения. Но сейчас на синих водах можно было увидеть редкие корабли и лодки. Холодный северный ветер наполнял их бурые паруса. |