Книга Проклятие чёрного единорога, страница 122 – Евгения Преображенская

Сердце Джиа отозвалось нежностью. И тоской. Из-за навернувшихся на глаза слез она все никак не могла рассмотреть лицо охотника.

Он приветливо поднял руку. Мальчик побежал навстречу. А Джиа, испугавшись накатившей на нее волны ощущений, подалась назад и словно рухнула в вязкую жижу.

Она провалилась в холод, во тьму…

Девушка охнула и проснулась, растревоженная одновременно болезненным и сладостным чувством в груди. Она попыталась ухватить, запомнить обрывки видения, но сон ускользал. Еще миг, и он совсем истаял, словно его и не было.

Девушка вытерла мокрые от слез щеки и обернулась: постель была пуста. Измятые влажные простыни хранили запах Летодора, ее собственная кожа пахла ведьмаком, но его самого нигде не было.

Джиа смущенно припомнила обстоятельства первого пробуждения и внимательно прислушалась к себе: ну и каково же это – быть женщиной? Кажется, будто ничего не изменилось. Разве что запах стал иным, общим. И, несмотря на то что ведьмак давно покинул ее лоно, внутри до сих пор хранилось тяжелое ощущение его присутствия. И боль.

Джиа нравились ласки Летодора, его поцелуи и то, что она ощутила после; это было восхитительно! Чувства мужчины обрушились на нее, подобно урагану сметая всякое сопротивление рассудка, но… Когда ведьмак ушел, девушку охватила тоска.

Слезы снова подкатили к ее глазам, и Джиа сердито хлопнула себя по щеке: вот уж верно, глупая крикса, эдак ей и дня не хватит, чтобы привести себя в порядок и завершить дела! Сегодня она должна была собрать нехитрый скарб и переселиться в лесные пределы, в свой заповедный храм – туда, где душа ее и тело смогут вновь обрести единение.

Джиа подошла к зеркалу, потянулась за деревянным гребнем, чтобы вычесать из сознания последнюю сонливость, и вдруг увидела на столике жемчужину. Рядом лежала записка. Корявым размашистым почерком было выведено: «Для моей Русалки. С любовью, Летодор».

Джиа поднесла записку к сердцу и зажмурилась от счастья. Затем она взяла в руки подвеску и с любопытством рассмотрела ее. Жемчужина была крупной и переливалась, словно белые облака в лучах восходящего солнца. Петелька, которой жемчуг крепился к цепочке, была украшена крохотным сверкающим камнем. Джиа даже не представляла, сколько может стоить подобное украшение.

В этот момент в дверь постучались, и вкрадчивый женский голос напомнил ей, что скоро полдень, а значит, пора освобождать комнату.

– Вам письмо, – добавила горничная.

– Просунь под дверь, – попросила Джиа.

Она подошла к двери и подняла лист, проскользнувший в щель. Письмо было скреплено красной сургучной печатью со знаком солнца. Девушка нетерпеливо сломала печать, развернула письмо и охнула: в ее руках оказался ни больше ни меньше – пропуск на Первый ярус! Первый ярус!

К пропуску прилагалась короткая записка: «Именем Его Святейшества Дэрея Сола прославленный мастер меча Джиа приглашена вечером следующего дня на Священный концерт в Главном храме Первого яруса».

– Прославленный мастер меча? – рассмеялась девушка, вытирая прорвавшиеся от смеха слезы. – Уж не Алем Дешер ли успел прославить меня своей дурной выходкой?

Она восторженно вздохнула, сжимая в одной руке приглашение, а в другой – подвеску. День определенно был богат на сюрпризы и обещал быть удачным.