Книга Проклятие чёрного единорога, страница 99 – Евгения Преображенская

– Благодарю тебя. – Алем Дешер спешно вскочил на ноги и учтиво поклонился девушке. – До скорой встречи, моя дорогая охотница на чудищ.

Обменяв у комиссара голову чудища на увесистый кошель новеньких луз, Летодор направился прямиком к общественным баням. Там богатого посетителя хорошенько отмыли, побрили, подстригли и даже натерли ароматными маслами его измученное трудами тело. Но непривычные мероприятия да подоспевший откат от использования рапиды отняли у ведьмака последние силы, и, вернувшись в гостиницу, он еле добрался до своей комнаты. Едва успев раздеться, мужчина упал на кровать и провалился в объятия сна, яркого и живого, как это бывает со всяким дневным сном.

Ему снилось побережье моря, шум волн и крики чаек. Ему снился ее веселый смех и солнечный свет в развеваемых теплым ветром золотистых волосах. Ее глаза хранили бирюзово-зеленый холод моря.

Она шла ему навстречу из водной пучины – из пены морской. И кожа ее была белой, словно эта пена. Белое, прикрытое лишь длинными волосами тело на ярком солнце казалось почти прозрачным. На ее бедрах он заметил искры чешуи. Или привиделось?

Она приблизилась, улыбаясь и выглядя такой счастливой… Он ощутил запах морской воды. А она обняла его и ласково провела рукой по волосам. Ее прикосновение взволновало его, но пальцы были холодными, словно у утопленницы. Желая согреть ее, он притянул девушку к себе, нашел губы и жадно прильнул к ним. Поцелуй был живым и горячим.

Забывая себя от наслаждения, он скользнул ниже. Ключицы, грудь, живот, бедра – холодная и гладкая плоть. Он подхватил ее легкое тело на руки и мягко уложил на нагретый солнцем песок. Она не сопротивлялась. Живо отвечая на его ласки, обвила руками, ногами и плотно прижалась бедрами…

Он целовал ее, словно мучимый жаждой, но никак не мог напиться – от соленых поцелуев желание лишь нарастало. Проникающий сквозь уста огонь плавил его изнутри, с каждым ударом сердца разливался по телу. Не в силах больше сдерживать желания, он замкнул огненный круг.

Она вздохнула, замерла на миг и застонала. А он снова ощутил жар – нечеловеческий жар внутри ее лона. Жар этот нарастал с каждым его движением, ритмичным рывком.

Слишком скоро его захлестнула сладостная волна, а тело свело от удовольствия.

Летодор охнул и проснулся. Его сердце колотилось с ужасающей силой. На мгновение ему даже показалось, что тело бьет лихорадка. Но сон развеялся, а с ним истаяли жар и оцепенение.

Мужчина стиснул зубы; теперь его пронизывала ноющая боль. Он тосковал. Как же нестерпимо он тосковал по ней. Никогда и ни по кому прежде он так не тосковал, не стремился и не жаждал каждый миг жизни быть рядом, видеть ее, слышать, прикасаться…

Летодор тряхнул головой, словно бы духи сновидений тянули его за волосы. Он встал с кровати злой, встревоженный и совершенно неотдохнувший. Это было колдовство – и не иначе. Невозможно было испытывать такое влечение к человеку. Много раз по юности он встречал любовь, однако на этот раз ощущения были совсем иными, слишком навязчивыми и даже болезненными.

Она – не человек. Она – русалка! Он же ясно видел чешую у нее на бедрах! Она очаровала его – другого не дано. Как иначе можно объяснить то, что он, когда того не ждет, постоянно встречает ее – в лесу после сражения с жабом и совершенно не вовремя после вонючих канализаций! Однако же если он сам пытается искать встречи, то неминуемо сбивается со следа.