Книга По щучьему велению, по Тьмы дозволению, страница 43 – Евгения Преображенская

Когда Инальт окреп после болотной лихорадки, Лита рассказала ему, что такое тайные волчьи тропы. Можно было бы подумать, что это обыкновенные лесные тропинки, которые используют звери. Но ходили по ним не звери, а волкодлаки, оборотни, двоедушники — в разных краях их называли по-разному.

Сказывали, что знакомы тайные тропы и чародеям, магам да могучим колдунам. Многие волшебные существа прибегали к ним, чтобы сократить долгий путь, уберечься от ненастья, уйти от простой погони, преодолеть непреодолимое препятствие.

Пролегали тропинки как бы под землёй, да не совсем. Под кожей самого мира возникли они, говорили — по милости духов природы. Между плотным миром и тонким духовным стелились пути. Идущий по ним оказывался, как во сне, в полумраке или сумерках. Потому ещё называли их сумеречными тропами.

Вход и выход в них можно было найти через особенные тени, которые отбрасывали самые обычные деревья, камни, дома, даже живые существа. Должны были тени обладать особенной насыщенностью, которую могли распознать только те, кто владеет этим знанием.

Не только темно, но и по-особенному душно было на волшебных тропах. Не всякий мог долго по ним ступать. Детей, стариков и больных к ним не допускали. Умели волки и закрыть выход на тропу. Волчьему чутью и слуху те, кто ступает в тенях, были недоступны, а нежданные гости чаще всего приходят не с добром.

— Чародейство и только, — удивился Инальт. Ступая на тропу, он зачем-то выставил вперёд руки, будто боясь столкнуться с неведомым препятствием. Первое время он всё не мог поверить в реальность происходящего и выпадал с тропы в обычный мир. — Всё как за чёрной пеленой, мутное, но узнаваемое. Вот сосенка кривая, вот дуб раздвоенный, что в ста шагах от неё… Как так? Я сделал лишь один шаг!

— Не чародейство это, а строение мира такое, — усмехнулась Лита, ожидавшая его у сосенки. — Ты же видел, что у людей внутри… Совсем не то, что снаружи! На лице всё гладенько, а под ним сети проложены, по которым кровушка течёт, ещё какие-то ниточки. Мир такой же! Снаружи — один, внутри — другой.

— Ну да, — фыркнул Инальт. — Внутри земли тоже ниточки и сеточки — корни называются. Кто бы мог подумать, что есть ещё и тропы какие-то…

— Ну а кто придумал, что у нас душа есть, кроме тела? — парировала Лита. — Её тоже не видно, а все о ней знают. Нечисть домовая и лесная не всегда показывается. Как думаешь, где она прячется? Э-э… В том самом промежутке между царством людей и духов. А сами духи? Ты же слышал их песни… Как завыли с приходом морозов! Раз они в наш мир приходят — и мы к ним тоже заглянуть можем…

— Разумно, — Инальт почесал отросшую на подбородке щетину, задумался.

— Просто не все об этом знают, — кивнула волчица. — Да и слава богам! Ещё бы толпы людей слонялись в тенях…

— А как бы количество грабежей и убийств выросло! — возмутился Инальт. — Теневые тропы не знают препятствий. Я прохожу сквозь деревья, пригорки, значит, и через стены крепостей смогу!

— В городах и деревнях дорог гораздо меньше, — отрицательно покачала головой волчица. — Правда, есть колдуны, которые умеют их прокладывать… Даже оплетают тенью самих себя, чтобы быть невидимыми. Но да таким обычно богатства не нужны, они за другими ценностями охотятся.

— Неужели кому-то не нужно золото? — усомнился Инальт.