Онлайн книга «Знамение змиево»
|
– Бог по пути! – вдруг долетело из мрака, и Воята вздрогнул. – Кто там? – Я-то – Миколка-бортник, – ответил ему бодрый, немолодой мужской голос. – А ты кто? Говоривший подошёл ближе. При свете месяца Воята разглядел мужичка среднего роста, с длинной седой бородой. – Я-то… А ну, перекрестись! – настороженно велел он. Мужичок перекрестился, засмеялся: – Ты чего такой пуганый? Повстречал уже кого? – Будешь тут пуганым! Ты, что ли, бортник? Чего ночью бродишь? – Так водится у нас: по полю ходил – росу росил, по меже ходил – жито родил, по бору ходил – пчёлок садил. Тебя-то куда посадить? – Меня из монастыря к тебе ночевать послали. – Ну, послали, так идём скорее. Холодно, да и ночь давно… Ты, гляжу, на санях – подвезёшь? Усадив Миколку в сани и разворачивая лошадь, Воята ещё раз оглянулся на поляну, где только что стояла изба. Под луной серебряно блестел нетронутый снег, и почему-то в душе проклюнулось сожаление, что той избы и тёмнобровой девки на самом деле-то нет на свете… * * * В избушке Миколки, украшенной конским черепом на коньке крыши, угощение ждало не столь роскошное: пшённая каша, щи да ячневый квас, однако всё было настоящим: Воята украдкой перекрестил стол, но еда и простая посуда никуда не исчезли. В углу виднелись две «боженьки», тоже резные из дерева. Перекрестившись на них, Воята вдруг сообразил: когда он осматривал ту призрачную избу, в ней, при всей роскоши убранства, никаких икон не приметил. – Это ты на лешачью избу наскочил, – пояснил Миколка, когда Воята рассказал о своём приключении. – Бродячая такая изба: покажется где хочет, а потом опять пропадёт. Но только если живой человек хоть крошку хлеба там возьмёт – назад уж не выйдет. – Куда же он денется? – С избой вместе сгинет, а куда – неведомо. – А кто в ней живёт? – с тайным волнением спросил Воята. Вдруг Миколка что-то расскажет о той девке? – Никто не живёт, – отчасти с удивлением ответил Миколка. – Кому там жить? Лешему разве, да он на глаза не показывается. Это не для житья изба, а только для соблазна. Может, та девка была из пленников избы? Может, спросить у Миколки, не пропадали ли у кого такая девка? При первом же взгляде на неё Воята уловил в её облике нечто знакомое – в очерке глаз, лба, бровей, – но не мог сообразить, где и когда видел подобное. Из-за этого призрачного знакомства мысли о ней не отпускали, но заговорить Воята почему-то не решился. Взгляд призрачной девки так и стоял у него перед глазами: пристальный, испытывающий. Говорящий. При свете огня её глаза казались чёрными, и отчего-то Воята знал: между ним и ею пролегла грань яви, и попробуй он заговорить – всё равно не ответила бы. А жаль… Но куда больше его занимала встреча со Страхотой. Сидя в избе перед тёплой печкой, глядя на Миколку – такого обыкновенного мужичка с венчиком седых волос вокруг обширной загорелой лысины и с длинной седой бородой, – Воята сам не верил, что совсем недавно пришлось спасаться от зверя тьмы. Однако Миколка, родившийся и выросший близ Иномельского погоста, ничуть не усомнился в его рассказе – только подивился, что Вояте удалось вырваться живым. – Видно, сильны твои святые! – уважительно сказал он. – Мы с Меркушкой во всю мочь «Живый в помощи» читали и молитву к Архангелу Михаилу творили! – не без обиды шепнула Марьица на ухо Вояте. |