Книга Последняя песня упавшей звезды, страница 126 – Ольга Валентеева

— Вы королева, — процедил Ференц. — И должны помнить, что за вами наблюдает весь Лиммер.

— За мной следит его король, — фыркнула девушка, не сдержавшись.

— Да, потому что вы моя жена. И мне неприятно видеть рядом с вами посторонних мужчин.

— Но вы ведь сами говорили, что тей Донтон — в высшей степени достойный человек, и я могу ему доверять. Он ничем не оскорбил ни меня, ни вас, ваше величество. Но если вам неприятно, что я поинтересовалась его здоровьем, обещаю впредь этого не делать.

— Уж будьте так любезны.

Фран помнил, что пришел мириться, а не ссориться, но сейчас все его благие намерения летели в пропасть. Злость снова охватила его. Он уже жалел, что пришел. Надо было сделать каменное лицо, вроде бы все случилось так, как должно. Но у него не получилось. Он чувствовал себя виноватым, а Тильда… Тильда сейчас только подливала масла в огонь. Она стояла перед ним: прекрасная, величественная, недосягаемая. И Ференц понимал, что между ними никогда не будет ничего большего, чем эта пикировка и взаимные упреки.

— Надеюсь, сегодня вы не будете распускать руки? — резко спросила королева, и Ференц почувствовал, как краска заливает его до ушей, как мальчишку, никогда не видевшего женских прелестей. — Или хотя бы после этого не уснете раньше, чем я вернусь из ванной?

Он не ответил. Вылетел из комнаты супруги, громко приложив дверью. Понимал, что выглядит отвратительно, глупо, но ярость была сильнее его. Почему в устах Донтона все звучало просто и понятно? Почему сейчас ему казалось, что Арт наврал с три короба?

Ференц ворвался в свой кабинет. Напиться хотелось с небывалой силой, но он не имел права терять голову. Король должен во что бы то ни стало сохранить ясный рассудок. Кажется, ему это не грозило. И если он сейчас не напьется до крепкого беспробудного сна, то вернется к Тильде и продолжит беседу. И закончится все скверно, очень скверно.

Ференц прихватил бутылку вина и направился в спальню.

— Не беспокоить, — рявкнул он охране. — Никого ко мне не впускать, даже слуг.

И закрыл дверь, отгородившись от них. Скинул камзол, снял ремень, закатал рукава рубашки и рухнул на постель. Отшвырнул на столик пробку с ополовиненной бутылки и сделал большой глоток. Что делать? Что же ему, тьма всех прибери, делать? Если он не может доверять никому: ни родным, ни друзьям, ни жене, ни придворным. Ференцу казалось, что он сходит с ума! В голове гудело. Еще один глоток, и еще…

Нет, он не напился, вопреки желанию. Отставил бутылку, повернулся на бок и закрыл глаза. Хотелось, чтобы сразу настало утро, и призраки ночи исчезли вместе с темнотой. Но ночь была длинна, и Фран чувствовал себя разбитым, потерянным и бесконечно одиноким.

— С каких это пор ты начал жалеть себя? Соберись! — пробубнил он под нос.

Не помогло, зато Ференц наконец-то уснул. А проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечи. Как оказалось, один из охранников-новичков.

— Пожар, ваше величество! Пожар! — затараторил юноша.

Что? Пожар? Фран мигом подскочил с кровати, заметался по комнате, выглянул в окно и увидел отблески пламени в окнах коридора.

— Где именно горит? — резко спросил он.

— Третий этаж. Вспыхнуло сразу в нескольких местах. Надо уходить, ваше величество!

— Надо вывести людей. Пусть слуги всех будят и выводят в парк, подальше от дворца. Тушить…