Книга Пиппа ищет неприятностей, страница 71 – Светлана Нарватова

Я видел, как надрезав запястья, все трое окропили подставку кровью. Сначала ничего не происходило, и толпа разочарована засвистела. Но на вершине треножника разгоралось сияние. Оно становилось ярче прямо на глазах, пока вдруг не взорвалось. Трое величайших магов, если верить легенде, разлетелись в стороны, как тряпичные куклы.

Атайнин снова сдвинулась направо, и мы с Роном пошли за ней. Новая гравюра ожила сразу, не дожидаясь слов флаобки. Небо над возвышением словно пошло трещинами и открылось зияющей чернотой. На толпу сверху обрушился поток нечисти всех видов и мастей. Некоторые: нешьессы, цхерки и чисибуны, – были мне знакомы. Других я видел впервые, чему был очень рад: не хотелось бы с ними встретиться в реальности.

– Многие люди из тех, кто собрался на площади, погибли, – говорила Атайнин сбившимся голосом. – Маги встали на защиту, но сложно сражаться с неведомым врагом. Некоторые потеряли жизнь в попытке заглушить артефакт. Кто-то слёг в битве. Действие артефакта можно остановить кровью его активатора. Но все трое были мертвы. Маги осознали, что Мать-Защитница спасла их предков из ужасного места. Но было уже поздно.

Она перешла к четвертой гравюре. На заднем плане виднелись горящие дома, на переднем – несколько человек склонились у колодца.

– Оставшиеся в живых маги-свидетели и те, кто прибыл на площадь после взрыва, решили, что необходимо дождаться, когда артефакт „выгорит“. Однако не зря властителей считали величайшими магами. Три дня провисела дыра над Сердцем Мира. Люди страдали от голода, поскольку чисибуны очищали кладовые прямо на глазах, не оставляя ни единого зернышка. Жители сжигали дома, чтобы избавиться от проклятых созданий, и уходили из столицы. Проклинаемые людьми, дети властителей в один момент стали изгоями. И всё же наследник Правителя, старший сын Верховного Жреца и дочь Первого Архемага попытались исправить ошибки своих родителей.

Гравюра ожила. Людей было не трое, больше. Одежды скрывали невзрачные плащи. И всё же в высоком, крепко сложенном мужчине с горделивой осанкой угадывалась кровь Правителя. Лысая голова и узоры на затылке указывали на жреческую касту. Девушка была единственной. В ее огненно-рыжих волосах мелькали солнечные блики.

– Они дали свою кровь, но были слишком слабы, чтобы уничтожить или хотя отключить артефакт. Лишь ослабили его. Артефакт поместили в глубокий заклятый колодец вдалеке от Наблари. День и ночь возле него дежурили боевые маги, чтобы не допустить прорыва нечисти. Но и той, которая уже проникла в мир, хватало для проблем. Чисибуны выедали целые поля, закукливались и выходили на поверхность земли многочисленным выводком. Цхерки уничтожали стада и пастухов. Нешьессы не давали спокойно жить людям, нападая на запоздавших прохожих.

Флаобка перешла к следующей гравюре. На ней была изображена лаборатория, заваленная свитками, и женщина у большой доски. Картина ожила, и я увидел, как под её рукой рождаются магические символы. Она обернулась, я понял, что это та самая рыжеволосая дочь Первого Архемага, только значительно старше. Женщина подошла к столу, развернула два свитка, и снова вернулась к доске, завершая формулу.

– Дочь архемага, используя его наработки, создала артефакт, который должен был защитить Асхейн от чудовищ из другого мира. К сожалению, она не была уверена, что артефакт сработает как надо. Одна она не могла установить векторы. Её детище было способно как отпугивать, так и притягивать нечисть. Она обратилась к Правителю, тому самому, которому пришлось бороться с последствиями недальновидного поступка родителя.