Книга ДРАКОНиЯ тайна, страница 87 – Светлана Нарватова

Сердце билось всё отчаянней, руки заледенели от волнения и, скрывшись от посторонних глаз за деревьями, я припустил бегом.

…Она стояла на коленях. Побелевшие пальцы пытались освободить перетянутую удавкой шею. По багровому от удушья лицу текли слёзы отчаяния.

— Руки убери! — крикнул я.

Бьянка мгновение помедлила, и от этого недоверия стало горше, чем от всех сегодняшних шпилек Каталины. Но когда она опустила сведенные судорогой пальцы, я прицельно ударил точечным файерболом. Получилось почти идеально. Главное, удавка с шипением лопнула. По одежде жертвы глухо скатились два полупрозрачных камешка-концевика, рассыпаясь в пыль и развеваясь ветром.

Выскочка с хрипловатыми судорожными стонами, смешанными с рыданиями, выдыхала и вновь наполняла воздухом грудь. На месте удавки краснела и надувалась полоса с кровоподтёками.

— Ты как? — спросил я, присаживаясь рядом.

— Жива, — прошептала Бьянка. — Если бы не ты…

Она шмыгнула носом и отёрла лицо предплечьем.

— А это что? — Я показал на мелкие пятнышки, покрывшие её руки.

— Откуда я знаю? — Она снова шмыгнула и почесалась. — Я уже ничего не знаю… — Она перекатилась на пятую точку, вытянула вперёд ноги с согнутыми коленями и обняла их руками. — Что это было?

Тронула место ожога и тут же отдёрнула пальцы.

— Файербол. Подожди, сейчас попробую обезболить.

Я медленно провёл рукой у опалённой кожи, проговаривая про себя заклинание, пробуждая воздушную стихию и взывая к живым клеткам под наливающимся волдырём.

Бьянка снова с шипением втянула воздух. Она сидела, закрыв глаза. Лицо из багрового стало просто красным. На щеках темнели полосы размазанной грязи. Нос и глаза опухли от слёз. Но мы с Драконом были единодушны в умилении и облегчении.

— Нет, я про ту штуку, которая меня душила.

Бьянка открыла глаза, и облегчение сменилось паникой. А если бы я не успел?

— Это боевой засадный артефакт. Можно настроить на конкретную жертву через волосы, ногти или кровь, можно активировать из укрытия на любого.

— То есть это был боевик? — уточнила Бьянка, осторожно поводя головой из стороны в сторону.

— Если делал сам, то боевик или артефактор. Довольно сложная работа. Делал либо студент-старшекурсник, либо артефакт покупной.

— Ты бы смог?

— Сделать — да, активировать — нет. На тебя — нет.

— Почему?

Я уставился на её губы. Нюх-не-нюх дракона оценивал запах-не-запах, который исходил от магички, как восхитительный. Сногсшибательный. Пьянящий. Хотелось его трогать, обонять, осязать…

— …А? А. Ну так по натуре я очень миролюбив и бесконфликтен.

— А зачем же ты тогда на боевой факультет пошёл?

— Обычно миролюбив и бесконфликтен, — поправился я. — Тебе необходимо обратиться к ректору. Если у тебя нет официального опекуна, можешь написать заявление сама.

— И что будет? — хмыкнула Бьянка.

— Как что? Расследование.

— А в итоге?

— Найдут преступника.

— Ты сам-то в это веришь? — глядя в сторону, спросила магичка.

— Если честно, не совсем, — признался я.

— Вот! Зато начнут копаться в причинах. Понакопают всякого такого, чего совсем никому не надо… — Она обернулась ко мне. — Тише машешь, говорят, дольше будешь.

— Ты что, не понимаешь?! Это уже второе покушение! Кому ты перешла дорогу?

— Может, тебе, — буркнула Бьянка, снова осторожно растягивая шею, как улитка рожки.

— Мне-то точно. Но как мы уже выяснили, я — миролюбив. И отходчив. Хотя иногда у меня возникает желание тебя придушить. Как, например, сейчас. Ты всё равно не сможешь скрыть следы на шее. Как ты собираешься объяснять их окружающим? «Запуталась в шнуре от крылобольной сетки»? «Спускалась по плющу из окна и нечаянно повисла»? — Тут я представил, как она тогда лезла по стене, и вдруг испугался: — Это же надо было до такого додуматься! С четвёртого этажа! У тебя вообще чувство самосохранения есть?!