Книга ДРАКОНиЯ тайна, страница 89 – Светлана Нарватова

Я кивнул. Ужас. От мысли, что сейчас я буду её касаться, в пальцах появилась мелкая дрожь. Как в пятнадцать лет с первой девушкой, Тень подери! И всё же мне удалось подавить волнение, спокойно вынуть бутылочку и полить в сложенные лодочкой ладошки.

— Я только цветов нарву по-быстрому, и пока ты будешь свой чудесный бальзам наносить, стану плести себе «ошейник». Цветочное ожерелье, в смысле. Чтобы время даром не терять, — заявила она.

Бьянка — девушка потрясающей выдержки. Плести веночки после почти того, как чудом избежала смерти, и пока я буду смазывать ей шею, — это какая сила воли нужна! Думать о том, что для неё мои прикосновения ничего не значат, совсем не хотелось.

Я тоже принял участие в сборе последних лесных цветов, до которых дотягивалась магическая аура Академии. И когда отдавал, будто невзначай коснулся её руки. Будто глоток ледяного эля, честное слово!

Мы отошли от дорожки вглубь леса, чтобы не попасть на глаза случайным путникам. Бьянка села спиной к дереву, разложила на коленях ароматное богатство и задрала подбородок, показывая, что готова. Я вынул небольшой пузырёк с притёртой крышечкой, обмакнул пальцы в пахнущую травами жижу и лёгким мазком тронул место возле ожога. Выглядел он уже гораздо лучше. Видимо, в девушке действительно было много драконьей крови, потому что под действием магии всё заживало прямо на глазах.

От прикосновения Бьянка вздрогнула. Хотелось бы думать, что не от боли. Я обмакнул большой палец и бережно провёл им вдоль следа от удавки. Да! Это было, как я ожидал. Сладко с ванильно-коричными нотками. Вкусно до боли. Я смотрел на её губы, и больше всего мне сейчас хотелось её поцеловать.

Я перевёл взгляд на баночку, это было менее провоцирующее зрелище, и снова провёл большим пальцем. В другую сторону. Шея шевельнулась под моей рукой. Бьянка сглотнула. И глаза у неё были закрыты. Не таким уж стойким оказался оловянный маг, как казался в сказке.

— Д-диего… — Голос Выскочки предательски дрогнул, и она кхекнула, откашливаясь. — Ты чем сейчас занимаешься? Лечишь или соблазняешь?

— А можно? — на всякий случай поинтересовался я. Мне, конечно, нельзя. Но если можно, я что-нибудь придумаю.

— Нет, конечно! Выдумал тоже. Смазывай давай по-быстрому. А не… этим своим… занимайся. Вот!

После того как я сплела на шею ожерелье из цветов, мы решили, что в одиночку оно смотрится немного странно, и добавили к нему венок. Точнее, я плела, а Диего мешался со своими советами, подсовывая те цветы, которые, с его точки зрения, выглядели бы идеально. Я пыталась сопротивляться, но де ла Ньетто ответил, что в девушке всё должно быть прекрасно: и венок, и характер, и умение вовремя промолчать. Но в моём случае он готов довольствоваться хотя бы венком. Поскольку он — дракон в высшей степени рациональный и в чудеса не верит.

Я его этим самым венком за такие слова и отметелила бы. Но уж больно славный он получился, очень жаль было. Веночек, в смысле. Да и Диего де ла Ньетто тоже. Он же не только знатный дракон, но и сердцеед. И смотрел на меня в венке из лесных цветов, будто я первая красавица высшего света, а не безродная сирота из захолустья.

Диего довёл меня до первой улицы, настрого велел немного подождать, никуда не отходя, и пошёл в таверну первым. Я от нечего делать сплела себе ещё браслеты. Сидела на опушке, плела браслеты и немножечко мечтала. Так, самую малость. Про всякие глупости, не совместимые с реальностью. А что? Я же никому не буду про них рассказывать. В общем, такая вот счастливая в своих мечтах и в цветах почти с головы до пят, я и вошла в таверну.