Книга Семь снежинок на ладони, страница 120 – Светлана Нарватова

Я понимал логику её слов, но пока не мог в полной мере осознать их смысл. Это было так… неожиданно, что ломало всю картину моего привычного мира.

– Но почему автор убил сына? – спросила у меня супруга, и теперь в её глазах действительно стояло недоумение.

– Потому что он оказался недостойным? – хмыкнул я, припомнив её объяснения из письма. – У меня был знакомый, который доказывал, что Бруно из «Йарла Леира» – неблагодарный отпрыск, который так и не смог оценить, как много сделал для него отец!

– Странные рассуждения… Возможно, у слов знакомого была какая-то другая цель? – полюбопытствовала Эмилия. – Ты удивишься, дорогой Рауль, и может, даже будешь разочарован, но я читала эту пьесу не просто так. Помнишь, я рассказывала про своего несостоявшегося жениха, ноя Ёнклифа?

Я растерялся, не зная: стоит ли признаваться, что помню? Даже лучше, чем хотелось бы.

– Тот, который вручил мне пузырёк с ядом перед самой свадьбой, – напомнила супруга, и отпираться стало бессмысленно. Было бы странно такое забыть, и я кивнул. – Олли – такой Олли! – На её лице появилась печать страдания. – Я очень боюсь, что он всё же доведёт свою безумную идею до конца, и из-за его смерти может пострадать моя репутация, а в конечном итоге – и твоя. Он грозился обвинить меня в своей гибели.

В голове скрипело от мыслей, которые, как стадо оленей, разбредались кто куда.

– И вообще, жизнь – не пьеса, в которой все непременно обязаны умирать. Особенно – молодые и здоровые, – закончила Эмилия свою мысль.

– Насчёт здоровья ноя Ёнклифа я бы поспорил!

– Олли просто слишком идеалист и не хочет принимать реальность. Думаю, окажись Ёнклиф, как Бруно, один на один с миром, он бы быстро повзрослел. Но его слишком любят и ограждают от невзгод. Так вот, отец Оливера каким-то образом обнаружил у него яд, хвала Годину…

На самом деле мне, но я сегодня скромный.

– …И наказал. Обиженный Олли привёл эту пьесу в качестве примера того, что «вот потом отец узнает, кого потерял, и будет жалеть!». И я попыталась подвести его к мысли, что каждый сам должен отвечать за то, что происходит в его жизни. Не отец, не Вилли Сказкаард и не я. Не нужно перекладывать вину на других.

– Нужно брать её на себя? – усмехнулся я.

– Нужно брать в свои руки веретено Фройи и самому ткать узор своей судьбы. Разве не этому ты меня учил? – Эмилия смотрела мне в глаза.

– Ну… ты способная ученица! – не мог не признать я.

Видимо, с делами у моего супруга сегодня обстояло не очень. Потому что пришёл он злой, как голодный волк, и набросился на меня, как на молочного оленёнка. И ведь войди он чуть раньше, он увидел бы, как я кладу в книгу ответ проклятому Броквисту. Фройя чудом уберегла меня от, казалось бы, неминуемой трагедии.

Я сама постоянно балансировала на грани этого самого «все умерли». Страшно представить, как дорогой Рауль отреагирует, если узнает об этой переписке, когда даже расхождение в толковании какой-то пьесы может привести его в бешенство. Мне удалось его заболтать, и теперь наступило самое время переключить внимание супруга на более важную тему.

– Очень приятно слышать такую высокую оценку из уст Левой Руки его величества, – погладила я притихшего волка по шёрстке. – Мне очень нужна ваша по… твоя, – быстро поправилась я и сразу повинилась: – Дорогой Рауль, у нас слишком большая разница в жизненном опыте и статусе, поэтому мне бывает сложно обращаться к тебе на «ты».