Книга Я - злодейка в дораме. Сезон второй, страница 99 – Екатерина Вострова

— Хм… — дядя неопределённо хмыкнул.

«Что это значит? Да, нет?» — мысли хаотично метались, но мальчик не смел поднял голову.

— Я же тебе говорила! Говорила! — радостная воскликнула Цзунь Ми — Это твой сын! Наш! Лун-Лун!

Волна облегчения захлестнула с головой и затопила. Вей Лун опустошенно прикрыл глаза.

Прошло несколько дней с тех пор, как Вей Луна заключили под стражу, и каждый новый превращался для меня в мучение. Страх за его жизнь поселился где-то глубоко в груди, цепкими когтями сжимая сердце.

От Первого, Второго и Третьего, я слышала, что солдаты, которые cсражались под командованием генерала были в ярости. Они не могли понять, как герой, человек, который привел их к победе, оказался закованным в кандалы.

Народ тоже начал шептаться — обвинения против Вей Луна казались людям нелепыми, а слухи о коррумпированных министрах, подстроивших заговор, множились с каждым часом. Простолюдины, прославлявшие Вей Луна как защитника страны, говорили одно и то же: «По какому праву победоносного генерала, вернувшегося с триумфом, посадили в тюрьму?»

Говорили про то, что, как только старый император скончался, и власть отошла его дочери, всё пошло наперекосяк. Люди шептались на улицах: «Императрица слаба, и министры творят, что хотят». Налоговое бремя, повсеместное взяточничество — люди не знали, к кому обратиться за помощью. Многие вспоминали, что при старом император было гораздо легче. Он мог навести порядок, и министры не осмеливались наглеть.

Люди были уверены, что это обвинения — это заговор, министры видели в генерале угрозу и решили убрать его. Кругом шушукались, что Вей Луна заставили признаться в преступлении, которого он не совершал. Появлялись свидетели, утверждавшие, что знали Вей Луна давно. Они клялись, что он был настоящим сыном бравого Вей Дзяна, и что вся эта история — лишь подлый заговор.

Узнавая все это, я в очередной раз убеждалась в том, что в дораме было показано далеко не все. Откуда у Вей Луна мог взяться отец, да еще и такой, которого все знают, если зрителям было четко показано, что его отец демон?

И если отец все-таки был, то куда он делся потом?

Но меня беспокоили не слухи, и не недовольство толпы, а то, почему Вей Лун сам признался в преступлении? Пожалел старуху, которою в противном случае казнили бы? Связано ли это с Лю Луань, которую он хотел найти в столице, и в итоге так и не застал во дворце?

Это жгло изнутри, мучило каждую ночь. Я ловила себя на том, что прокручиваю в голове каждое его слово, его поведение в последние дни. Может, он разочаровался, решил сдаться? А если так, то неужели это я подтолкнула его к краю пропасти? Возможно, если бы я вовремя поговорила с ним, всё было бы иначе.

Чувство вины росло как темная тень, угрожая поглотить меня целиком. Я ведь могла хотя бы предупредить его, а не уповать на сюжет, в надежде, что он, как и в дораме справиться сам! Неужели я действительно неправильно оценила ситуацию и его отношение и к себе, и к другим?

Стоило ли поговорить с ним еще тогда, когда я увидела Маюня, которого генерал взял к себе? Сейчас мальчик остался с Гоушеном в армейских частях, которым так и не разрешили войти в город.

Меня, по выписанным Вей Луном документам, пока оставили во дворце, выделив небольшую каморку в крыле для слуг, по соседству с тремя демонами. Изначально должна была задержаться здесь не больше, чем на день, но так как во дворце царила суматоха, то про мое затянувшееся пребывание все благополучно забыли.