Книга Ох уж эта жизнь молодая да сельская! Или жизнь после жизни., страница 119 – Егорина Ленина

- Это хорошо! - пробормотал папа. - Ну, я пошел!

- С богом! Сильно не напивайся.

- Олена! - возмущенно пророкотал папа.

- Знаю я тебя! С Василеной еще раз беседу проведу!

Немного угрозы никогда не помешает.

Папуля погрозил мне пальцем и ушел праздновать.

Конец ноября. До нового года еще целый месяц. Что бы такое замутить на подарки? Да чтобы не такое, а эдакое! Ревизия ниток и тканей показала острую недостачу. И то и другое есть, но придется комбинировать.

В дверь постучались. Не дожидаясь ответа, вошли Любомир и Виктор. Стоят и молча топчутся.

- Сами, значит, пришли. - строгость голоса напугала даже меня саму.

- Оленка, ты извини. - начал дядя. - Я ж думал, что раз ты моя племянница, то я тебя просто так к парням не отпущу!

Виктор стоит и молча смотрит на меня. Улыбается еще! Гад!

- И что? Передумал? - уточнила я у дяди. - Теперь отпустишь просто так к любому встречному-поперечному?

- Теперь думаю взять тебя в свою охрану.

Я выпуклила глазки на это заявление.

- И полено тебе дам. - кивнул тот. - Ни одна девица не подойдет ко мне и тогда я точно здесь поселюсь.

- У нас места мало! - прищурилась я, глядя на соседа.

- Я не ваш дом имею ввиду, а вообще! Речное мне очень нравится. Люди здесь приветливые. - почесал он саднящий лоб.

- Все еще хочешь найти зазнобу, что наградила тебя рогом? - заметила я его движение.

Ссадина на его лбу и правда немного набухла. Юникорн, блин! Чтоб его копыта звонко стучали!

- Поможешь? - просиял он.

Человеку двадцать пять, а как ребенок! Видимо, когда детство резко обрывают, то оно потом в более зрелом возрасте выходит наружу. Иногда выходит боком.

- Кто тебя так? - подал голос Виктор.

- Девушка. - почти пропел Любомир. - Хорошая.

- Это ты по силе удара понял? - поинтересовалась я. - Или по траектории полета лопаты?

- По голосу! Я его теперь везде слышу! - размечтался дядя.

- Сотрясение мозга, приведшее к слуховым галлюцинациям. - поставила я диагноз. - Вы, больной, лучше бы дома отлежались, а не по девкам шастали!

- Оленушка! - почти взмолился Любомир. - Это же первая дева, что не бросилась на меня! Точнее бросилась, но не потому..., а из-за... Вдруг она - та самая?

Я закрыла лицо руками. Ну не верю я в такие подарки судьбы! Когда сама выходила замуж, то была симпатия, доверие и взаимное уважение. С моей стороны. За покойного мужа не ручаюсь. Дак вот, ни о каких САМЫХ или о великой любви и страсти там речи и не шло. Детей и внуков любила безумно, это да. Да что там! До сих пор люблю! Просто прежняя жизнь стала будто дымкой покрываться. Воспоминания приходили все реже. Надеюсь, я не забуду все, что было.

Мысли прервал Виктор. Он убрал мои руки от лица и заглянул в глаза.

- Поможем страждущему?

- Нет! - не повелась я на его улыбку.

- Почему? - возмутился Любомир. - Мы ж родственники! Должны помогать друг другу!

Ну да - ну да! То-то дедуля сильно помог сыну и прежней Олене. Дядя прочитал это в моих глазах и понурился.

- Я не пойду. - пояснила я. - Мне надеть нечего!

Вот и я докатилась до вечной женской проблемы. Указала взмахом руки на тулуп, что валялся на полу у печи. Виктор поднял его и расправил. Вонь собачьих пописюлей усилилась. Свернув в рулон тулуп, парень вышел на улицу, унося его с собой.

- Куда? - кинулась я, но дальше веранды не пошла, зато крикнула вслед - Фетишист ведром недобитый!