Книга Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти, страница 183 – Никита Кита

Бедняжка испуганно попятилась и вся сжалась. А дальше, она не сдержалась и огорчённо захныкала.

— Ирен! — обеспокоенно промолвил Ливатус и тоже направился в обход стойки.

Дедуля в мантии приобнял ведьмочку сбоку, накрывая её плечи руками.

— Ирен, у Вейгера было триста детей. — принялся рассказывать он, утешительно поглаживая внученьку — И это только мальчиков. Их он признавал, но нисколько о них не заботился. Девочек же он никогда не приписывал к своим наследникам и полностью пренебрегал их существованием. О внуках и внучках, и говорить нечего. Пойми, когда у тебя три сотни детей, отношение к родственным связям несколько иное. У Вейгера, к тому же, очень сложный характер. Не обижайся на него, он хороший человек и настоящий герой. Если его не раздражать…

Бродяга-оборванец подошёл к парочке магов и крепко схватил старика за локоть.

— У меня нет времени размусоливать ваши сопли! — прорычал он — Я загадал желание, а дальше началось такое, что я десять раз пожалел, что послушал тебя!

Старый чародей, в ответ, дружелюбно возложил ладонь на надплечье юноши. Крошка-ведьмочка перестала хныкать, но продолжала прижиматься к деду сбоку и хлопать влажными ресницами.

— Расскажи, Вейгер. Поведай мне всё, в мельчайших подробностях.

Перерожденец быстро пересказал историю прошедших пяти дней. Он акцентировал внимание на деталях, которые показались ему самыми важными. Например, на том, что Призма пытается общаться с ним мыслеобразами и даже периодически засылает угрозы. Он также описал процесс перерождения и то промежуточное состояние, в котором, из раза в раз, пребывает его сознание.

— Так, а ты можешь конкретно, дословно пересказать, что ты говорил Призме? — влез в его рассказ Ливатус.

Ирен, к тому моменту, покинула беседующих мужчин. Она нашла за стойкой носовой платок, вытерла личико от слёз и исчезла в проёме ведущем на второй этаж.

— Я не помню. — слегка раздражённо ответил Вейгер — За шесть дней я успел побывать в шести разных телах, с разными характерами и памятью. Извини, но после таких событий у меня в голове полная каша.

— Пресвятой Зельдад, для тебя же прошло всего шесть дней. — вдруг осознал пожилой колдун и накрыл открывшийся рот ладонью.

— Ты мне поможешь? — всполошился перерожденец — Мы можем прервать цикл, чтобы я навсегда остался в одном теле? Или, ещё лучше, сделать так, чтобы я перерождался лишь по собственной воле? Я готов пойти наперекор Призме и прекратить ежедневный трах, но тогда не знаю, что меня ждёт.

Мрачное выражение старика не вселяло оптимизма. А услышав последнюю фразу товарища, он и сам всполошился.

— Ни в коем случае! Слышишь, Вейгер⁉ Поступай исключительно так, как велит тебе Призма! Иначе, последствия могут быть непредсказуемыми!

— Так что же мне делать⁈

Ливатус умолк, склоняя безрадостное лицо вниз. Тощие старческие руки сжались в кулаки. Брод знал эту его привычку — старый друг делал так, перед тем, как сообщить плохую весть.

— Вейгер, мне жаль это говорить, можешь прибить меня прямо здесь, но в нашем мире не осталось существ, достаточно сильных, чтобы обратить вспять чары столь могущественного артефакта.

— Не может быть. — не поверив услышанному, мотнул головой мужчина — Всегда есть какой-то выход.

— Не всегда. — с грустью в глазах посмотрел на него чародей — Создавая наш мир, боги не задавались целью угождать желаниям отдельно взятых существ. Последние наблюдения доказывают, что эссенция магии начала улетучиваться из Тканей Мироздания. Полубоги покидают телесные оболочки, маги слабеют с каждым новым поколением, сила создаваемых заклинаний неустанно падает. Всё меняется, Вейгер. Уходит эпоха волшебства и чудес. Вероятно, ты последний, кто сумел обрести бессмертие с помощью Призмы Айртрана.