Книга Буря магии и пепла, страница 204 – Майрена Руис

Поэтому я собралась в очередной раз проявить храбрость. Я понимала, что за решением Микке крылось нечто большее, чем просто желание заставить нас нервничать или продемонстрировать свою силу. Как бы ни было тяжело это признавать… Я слишком хорошо знала ее логику. И если мне пришло в голову использовать праздник Наступления весны в наших интересах, то, я была уверена, она могла подумать о том же.

У всех был выходной, однако, помимо Микке и моей тети, отсутствовала еще одна группа людей: операторы телеграфа. И это не могло не насторожить.

Никто не был обязан присутствовать на праздновании, особенно те, чья преданность Микке не поддавалась сомнению; но это было единственным, что я могла сделать, единственным, что зависело только от меня.

Я прошлась по пустым коридорам, стук моих кожаных сапог эхом прокатился вдоль каменных стен, и остановилась у нашей телеграфной комнатке.

Открыв дверь, я тут же услышала механический стрекот машины, печатающей букву за буквой, и быстро зажгла свечу, чтобы скопировать сообщение. Однако в спешке не было необходимости: фразы повторялись снова и снова. И, трижды скопировав одни и те же слова, я перестала писать и приступила к расшифровке.

«МИККЕ, РЕГЕНТ И ЗАЩИТНИЦА ОВЕТТЫ, ОБЪЯВЛЯЕТ ВОЙНУ ДАЙАНДЕ. ВСЕМ ПРЕДСТАВИТЕЛЯМ ПРАВИТЕЛЬСТВА НЕОБХОДИМО ЯВИТЬСЯ В РОУЭН».

Сжав бумагу между пальцами, я сделала глубокий вдох. Ничего страшного. Мы все еще можем предотвратить это, если на нашу сторону встанет Совет. Мы объясним ситуацию Дайанде, и они так же, как и мы, будут рады, что все наконец разрешилось.

Задув свечу, я открыла дверь и вышла в коридор. Внезапно кто-то щелкнул языком позади меня, я вздрогнула, и бумага выскользнула из моих рук.

Микке. Она стояла передо мной: со своей косой, подведенными глазами и странным выражением лица, на котором читалось смирение и разочарование. Или, возможно, это было простое безразличие.

– Айлин Данн, – произнесла стоявшая рядом с ней Элейн Миррелл.

Миррелл взмахнула рукой, и бумага подлетела к ней. Прочитав написанное, она не выказала ни малейшего удивления. Затем протянула лист Микке, но та даже не взглянула на него. Ее глаза, не отрываясь, смотрели в мои.

– Я же говорила, что это она рассказала мэру, – продолжила Миррелл.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять смысл ее слов и отвести взгляд от Микке.

– Что?

Я почувствовала, как меня обдало жаром, быстрым, словно удар тока.

– Ты думала, я не знаю? Что это ты рассказала своему отцу о том, что происходило на Острове? – сказала она, надменно глядя на меня. – Он, конечно, не признался, хотя…

Я бросилась на нее. Я среагировала еще до того, как по-настоящему осознала сказанное ею: это она предала моего отца. Она виновна в его пытках. В его смерти.

Я схватила ее за блузу и прижала к стене, ярость полыхала в моих венах, пока не достигла рук, воспламеняя ткань между пальцами. Но больше я ничего не успела сделать, потому что Микке схватила меня за запястье и рывком оттащила назад.

Моя дрожащая рука все еще горела огнем, но Микке, похоже, этого не чувствовала. Вздохнув, она оттянула меня еще дальше от Миррелл, которая уже потушила пламя на своей блузе.

– Поверь, я понимаю тебя, Айлин, – спокойно сказала Микке, ломая мое имя своим странным акцентом. – И при других обстоятельствах я бы удалилась, позволив вам разобраться между собой, но… нападение на члена правительства во время войны – это измена, и ты об этом знаешь. К тому же нам с тобой нужно обсудить то, что происходило в этой комнате.