Книга Грех и шоколад, страница 86 – К. Ф. Брин

– Я собираюсь защитить свой дом, Фрэнк, дерзким и, возможно, безумным способом.

– О. А как прошел твой день?

– Прекрасно, Фрэнк. Просто прекрасно.

– О. Это хорошо.

И Фрэнк, пользуясь возможностью поговорить с кем-то, кто его слышит, приступил к раздражающим и по большей части скучнейшим историям о том, что он почти уверен, что в его доме живет призрак.

От умер от болезни Альцгеймера, и время от времени забывал, что призрак – это он.

– Ладно, Фрэнк, – сказала я, когда мы добрались наконец до бара. Я что-то запыхалась. Болтовня Фрэнка подстегивала меня, заставляя шагать все быстрей и быстрей. – Пора и за дело.

– Хорошо, – Фрэнк огляделся. – Ты знаешь, как добраться домой?

– Да.

Я распахнула дверь навстречу тусклому свету и затхлым ароматам блевотины и спиртного. Из дальней части зала, от бильярдного стола донесся взрыв смеха. Там развлекалась какая-то компания. Я прошествовала к барной стойке, за которой сегодня стояла Синди. Блин! Небеса разверзлись передо мной – и запели.

Как же я про нее забыла! Она жуткая сплетница. Если кто и знает что-нибудь о прекрасном незнакомце, так это она.

Обогнув закругленный угол стойки, направляясь к своему месту, я увидела широкую спину. И чуть повернутую голову с разметанными ветром черными как смоль волосами. Владелец спины и головы явно видел, как я вошла, и теперь следил за моими перемещениями.

Незнакомец ожидал меня.

Ревущая волна адреналина накрыла меня. Я запнулась и оцепенела – а может, подпрыгнула и пошатнулась, не уверена, – а потом сделала еще шаг, остановившись возле моего стула. Да, это был мой стул. Он не украл его. Он занял тот, что рядом. С другой стороны, как всегда, сидел Мик.

– Отлично. Рада, что ты здесь. Мне нужно перетереть с тобой кое-что, – сказала я незнакомцу хриплым и, надеюсь, устрашающим голосом.

– Я понял. Садись.

Незнакомец-преследователь указал на мой стул: так, словно тот принадлежал ему.

В такой ситуации лучше продемонстрировать независимость, а то он еще подумает, что занял лидирующую позицию.

– Так я и планировала. – Я отодвинула стул, чтобы взгромоздиться на него, не задев никакой частью тела крупную сильную руку. – Что новенького, Мик? – спросила я вечно-мрачного здешнего завсегдатая.

Мик хмыкнул.

– Нич-че, с тех п’р как ты ушла. Я с-слежу, – сухо сказал он. Он выпивки его ирландский акцент усиливался еще больше.

Перед ним стоял наполовину опустошенный бокал пива и почти пустой стакан с виски. Значит, он, пьянчуга, уже на полпути к тому, чтобы расплыться по стойке и захрапеть. Если уж он начал хлестать виски, то не остановится, пока не рухнет со стула – и тогда его вышвырнут вон.

Подошла Синди: с улыбкой на губах и помадой на зубах. Седину, коварно прокрадывающуюся в ее волосы, барменша безжалостно изгоняла, закрашивая ярко-рыжим.

– Привет, милочка, что закажешь?

– «Гиннесс», пожалуйста.

– За мой счет, – незнакомец поднял палец.

– Нет, – я вскинула руку, надеясь, что до него дойдет. – Я сама по себе.

Мне не хотелось, чтобы он покупал мне выпивку, по понятным причинам, но также и потому, что барный этикет гласил, что тогда в отплату я буду должна ему пиво. Дважды плохие новости.

– Спускаешь нажитые непосильным трудом деньги в баре? – неодобрительно спросил незнакомец. – Позволь мне угостить тебя.