Книга Мечты о свободе, страница 134 – Келли Сент-Клэр

Лицо Оландона становится красным.

— И всё благодаря тебе! Народ не хочет меня. Они хотят своего спасителя. Они хотят личность, которая избавила их от зла и голода.

— И ты пытаешься сказать, что не имеешь к этому никакого отношения? — возражаю я. — Ты был со мной бок о бок во всём этом, помогал тем, кто нуждался в этом, странствовал через Оскалу ради моего спасения и едва не умер. Ты бросился на стену, чтобы гарантировать, что войска матери не заполучат таран, что могло бы обеспечить нам гибель, — продолжаю я, не предоставляя ему возможности вмешаться. — Ты преодолел свои предрассудки. Ты всегда был на моей стороне и ставил Осолис превыше всего, нежели я когда-либо буду ставить. Ты — Солати, а я никогда ей не буду.

По его щекам бегут слёзы.

— Ландон, — мой голос ломается. — Весь последний год я наблюдала, как мой брат перерастает из мальчика в мужчину. Я видела, как тебя начали волновать те, кто находился вне твоего круга. Я видела, как ты стал личностью, которой, по моему убеждению, ты всегда должен был стать. Аквин тоже видел это.

Я подхожу ближе и обнимаю его. Он уже выше меня ростом, но он с радостью принимает моё объятие.

— Я достигла того, чего хотела достичь. Я принесла моему народу мир.

— Этого недостаточно, — печально говорит он.

Я качаю головой и отступаю, вытирая своё лицо.

— Мне здесь не место. Придворные чувствуют это, они всегда это понимали. Со временем и деревенские жители ощутят это. И тогда факт, что я наполовину Брума, станет значимым. Я знаю, как трудно нашему народу принять все перемены, о которых я их попросила, не говоря уже о том, чтобы принять то, кем я являюсь.

Он видит знаки. Он хранит молчание, не в силах возразить.

— Мне здесь не место, — говорю я. — Я заслуживаю найти и свой мир тоже. Мою собственную свободу.

Новая волна слёз стекает по его лицу.

— И Гласиум — твоя свобода?

Я снова качаю головой, смотря в окно с улыбкой. Джован уехал утром, страстно горя желанием осуществить какие-то приготовления к моему прибытию.

— Нет, брат. Не Гласиум.

* * *

Двумя неделями позже я пристегиваю Флаер. Ушло слишком много времени, чтобы передать бразды правления Осолисом Оландону. Полагаю, он специально затягивал процесс.

— Ты уверена, что не хочешь взять с собой Греха, — спрашивает Оландон.

Я фыркаю.

— Да. Думаю, Греху надо утрясти тут пару дел. Удачи тебе с этим.

— Спасибо.

Я широко улыбаюсь ему.

— Чаве, — подзываю я.

Чаве встаёт передо мной, и я пристегиваю его к своему животу. Он был снят с полётов на своём Флаере после того, как украл еду из кухни, и устроил её хранилище на крыше дворца.

Оберон хихикает из своего Флаера. Близнецы побудут со мной в Гласиуме. Они больше не доверяют Осолису без моего присутствия в нём.

— Передай мои почтения Адоксу, — резко говорит Оландон.

У меня сердце кровью обливается от необходимости оставить брата, потому что мне было бы ненавистно остаться в этом мире. Я постоянно напоминаю себе, что он совсем другой и мечтает совсем о другом, нежели я. Я вижу, как он смеется с придворными, принимает участие в их играх и шутит с солдатами.

Это его мир. Под его руководством Осолис будет процветать.

— Передам, — отвечаю я, целуя его в щёку.

— Фу! — кричит Очаве, зажатый между нами.

Оландон не отпускает меня. Взгляд его печальных карих глаз поднимается к моим голубым глазам.