Книга Странница, страница 96 – Талия Осова

Как не согласиться с этим?

— Ойли, хватит спать, — услышала шёпот и кто-то усилено теребил меня за руку. — Мама плачет, отец ходит хмурый, а ты здесь разлёживаешься!

В этот раз у меня получилось открыть глаза гораздо быстрее. Рядом с моим ложем стояла девчушка лет семи. Пэкуна! Именно ей принадлежит шикарная шевелюра с медным отливом как у отца. Правда волосы Турина потеряли с возрастом весь свой блеск и яркость, зато глаза остались прежними — цвета молодой травы. Так уж вышло, что у мамы они точно такого же оттенка, а теперь и у меня с братом и сестрёнкой. И сейчас эти изумрудные глазищи смотрели на меня с осуждением. Эта малолетняя засранка разбудила меня, чтобы поделиться своим возмущением по поводу моей болезни? Ещё и губки свои пухлые поджимает от недовольства!

— Пэкуна, хватит меня дёргать!

— Ты меня слышишь? Маржа всем уже сказала, что ты пришла в себя и пошла на поправку, — присела на край лежанки и сложила степенно руки на колени. — Вроде самая старшая среди нас, а такая бестолковая, — вздохнула словно старушка, а не маленькая девочка. — Как тебя угораздило свалиться с обрыва? Отец теперь и нам с братом не разрешает кататься верхом. Мокни злиться на тебя за это.

Теперь ясна причина такого состояния Ойли. Только вот, что способствовало падению с какого-то обрыва? Пока не понятно и в памяти ничего не прояснилось по этому поводу. На самом деле девушка с детства хорошо держалась в седле. Отец сам её обучал верховой езде.

Щебетание и претензии сестрёнки почти не слушала — мала ещё, чтобы старшую сестру поучать. Мне было интереснее рассмотреть помещение в котором я очнулась. Это явно не шатёр и не палатка. Теперь я могла это сделать, хотя слушалась меня пока только голова и шея.

Избушка не более двадцати квадратов из ошкуренных толстых брёвен и потолок из небольших жердей больше напоминала жильё травницы. По всему периметру развешены полки, заставленные кувшинчиками, коробками из коры и бересты, туесами и бочоночками, ступками разных размеров и объёмов. Висели пучки различных трав в большом количестве и отдельные части животных. Чьи-то кишки и сушеные крылья летучих мышей рассмотрела точно. Благо неприятных запахов не было. Передёрнуло только от того, что представила каким образом Маржа их использует. Света от единственного небольшого и мутного окна было недостаточно, чтобы всё хорошенечко рассмотреть.

В центре размещался высокий закрытый очаг, обложенный крупным камнем с отдельной массивной трубой. Он давал чуть больше света, а не только тепло. Под окном расположился широкий стол, а под него задвинута пара крепких табуретов. За трубой была ещё одна лежанка. Видимо на ней спит хозяйка домика. У дальней стены в ряд стояло три больших сундука с плоскими крышками, застеленные шкурами. Ещё одно спальное место? У входа на лавке находились деревянные вёдра, на одном был небольшой ковш. Значит их использовали под воду.

Во рту сразу пересохло.

— Пить, — указала глазами на кувшинчик, что пристроился в изголовье на стуле с высокой спинкой.

Старушка позаботилась обо мне, только самой дотянуться у меня пока не получалось. Не успела сестрёнка до него добраться, как послышался скрип двери и на пороге появилась Маржа собственной персоной.

— Пэкуна, кто тебе разрешил входить в мой дом? — строго спросила сестрёнку.