Книга Соль и волшебный кристалл, страница 103 – Эбби-Линн Норр

Я стерла из памяти Адриана воспоминания о произошедших событиях и велела ему найти отель, принять горячую ванну, поесть горячего и поспать. Прихватив по совету Антони из подлодки какое-то маленькое черное устройство и планшет, мы с Эмуном переправили на берег Антони, выбрались из воды сами, отыскали и надели спрятанную в камнях одежду.

Бедный Иван едва не распрощался с рассудком от тревоги за нас – сгинули почти на сутки и вестей не подавали. Но два часа спустя, предварительно уведомив аэропорт Гданьска, он поднял нас в воздух.

Перед тем как потерять сознание, я успела подумать – скорей бы оказаться наедине с Антони и все обсудить!

Я проснулась в собственной постели рядом с любимым и сразу увидела странное черное устройство и планшет, которые Антони оставил на прикроватном столике. Я потянулась к планшету, попыталась включить его и выяснила, что полностью разрядился аккумулятор. Вылезла из постели и отнесла планшет туда, где был подключен к розетке мой зарядник – слава богу, они оказались от одного производителя.

– А то, что ты теряешь сознание в самолете, как-то связано с твоей сущностью? – спросил Антони у меня за спиной.

Я резко выпрямилась.

– Ты проснулся!

Он кивнул и поманил меня обратно в постель. Я поставила планшет заряжаться и залезла под одеяло, пристроившись ему в объятия, но потом вдруг снова села.

– А Лидию ты видел? Она же страшно нервничает!

– Видел. Вчера, когда мы приехали, и отправил ее домой. Сказал, что потом с ней поговорю. – Он снова притянул меня к себе. – Вчера мне ужасно хотелось поговорить с тобой, но ты выглядела совершенно измученной. Практически больной, я бы сказал. – Он поцеловал меня в лоб. – Я пришел в себя, а ты, наоборот, стала совсем плоха.

– Да, сирены и полеты не сочетаются. Наверное, дело в том, что мы слишком сильно отрываемся от океана. – Я описала свои ощущения в летящем самолете и то, как они усиливались с каждой тысячей метров высоты, отделявшей меня от суши и моря. – Я тоже хотела с тобой вчера поговорить.

Он смотрел на меня, будто впитывая каждую черту моего лица.

– Нам обоим есть что объяснить друг другу.

– Можно я начну?

– Давай.

Я перевернулась и подперла голову рукой, а другую руку положила на подушку, которую пристроила у живота.

– Ты не представляешь, как я хотела тебе рассказать, показать, кто я. И как часто ругала себя за то, что скрываю правду от человека, которого люблю. Но я просто не могла, потому что…

Он ждал, не сводя с меня глаз.

– …потому что мама с детства намертво мне вбила в голову, как важно скрывать, кто она, ото всех, даже от моего отца.

– Твой отец не был… из русалочьего народа? Как Эмун?

– Нет, он был обычный человек.

Антони слегка нахмурился.

– Думаю, я представляю, что бы он почувствовал, если бы узнал. Прости, что говорю это тебе, но ей следовало ему рассказать.

– Может, и следовало, – согласилась я. Я восхищалась матерью, но идеальной она не была, и ошибки ей допускать случалось. – Мама очень сильно его любила, а он любил ее. Их любовь была невероятно сильной, потому-то я и могу делать всякие странные штуки. Контролировать воду, замораживать ее или нагревать… – Я не стала упоминать, что способна остановить цунами или создать в океане огромный водоворот. Зачем хвастаться? Ну или пугать.