Книга Рожденная пламенем, страница 66 – Эбби-Линн Норр

– Это все, что он рассказывал о самом огне. – Не слишком много, но теперь я чувствовала себя менее растерянной. – Он говорил также, что ему мало известно об истории магов огня, о том, откуда они родом и сколько их на свете. По слухам, рукописи о магах огня хранились в библиотеке Александрии, но, вероятнее всего, они были уничтожены. Сам Никодемо вырос в сиротском приюте, бедняжка. И ему не объясняли, кто он такой. Воспитавшие Ника монахини рассказали, что его отец, оставивший мальчика в приюте, имел необычное родимое пятно на щеке, похожее на языки пламени.

– Отец оставил его в приюте, зная, что тот, вероятно, маг огня? Как жестоко.

– Его отец сказал монахиням, что Ник недолго проживет, и исчез. Полагаю, он считал, что мальчик обречен, – пояснила Эльда, насыпая мидии в корзинку.

– Готова поспорить, воспитательницы были потрясены, когда его глаза стали светиться красным, а из кончиков пальцев начали вырываться искры.

Эльда усмехнулась.

– Да уж, жаль, что я не расспросила его подробнее о детских годах в приюте под началом монахинь и о том, как он сумел там выжить.

– Между прочим, знак появился, – сообщила я, вынимая тарелки, чтобы накрыть на стол.

– Давверо? – глаза ее изучили все открытые участки моего тела. – Дове?^[33]

– Вот тут, – я приподняла голую левую ступню и показала крошечную родинку в форме пламени на третьем пальце. Она наклонилась взглянуть.

– Белла, – заметила она с восхищением. – Интересно, исчезнет ли знак Исайи теперь, когда в нем не осталось огня.

– Понятия не имею, поживем – увидим. – Я поставила тарелки на стол. Вечером вернется Пьетро, и мы впервые за долгое время будем ужинать все вместе. У меня слюнки текли от ароматов, наполнявших кухню.

Кристиано и Исайя пробежали через коридор, хихикая над какой-то мальчишеской забавой. Исайя врезался в меня и обхватил за ногу. Поднял на меня свои черные глаза – они сияли. Я улыбнулась и положила ладонь ему на голову. Потом он побежал назад по коридору вслед за братом, оба топали как слоны. Эльда крикнула им, чтобы умылись перед ужином.

Я достала чашку из шкафчика и налила немного воды из стоявшей в холодильнике бутылки. Отпила глоток, поставила чашку и заглянула в духовку через стеклянную дверцу. Ньокки весело пузырились, и от их вида я чуть не захлебнулась слюной. Я чувствовала жар духовки и, не задумываясь о том, что делаю, открыла дверцу и сунула руки внутрь. Достала блюдо для запекания. Сто шестьдесят три градуса. Огонь подарил мне способность определять температуру. Губы мои изумленно дрогнули, но сама я удивления не испытывала.

– Сэксони!

Я повернулась с булькающим рагу в руках. Эльда стояла, округлив глаза, с бутылкой вина в одной руке и стаканом в другой. Она нервно заморгала, но вскоре лицо ее расслабилось.

– Теперь ты не боишься обжечься, верно?

Я кивнула.

– Я чувствую температуру, каждый градус, но… – Поставив блюдо на мраморную столешницу, я показала ей ладони. Кожа осталась розовой, здоровой, без единого следа.

Рафа я заметила раньше, чем он меня. Он стоял возле киоска с мороженым, где мы договорились встретиться, в очереди за женщиной с тремя детьми, толкавшимися рядом с ней. Один ревел, двое других издавали вопли, как часто делают дети, проверяя силу своего голоса. Я поморщилась от писклявого звука, который умудрилась выдать девочка. Женщина жонглировала сумочкой, кошельком и рожком с мороженым.