Книга Военный инженер Ермака. Книга 1, страница 119 – Михаил Воронцов

Работа была кропотливой и утомительной. Полосы ложились вплотную друг к другу с максимальной точностью, так, чтобы не осталось даже малейших щелей, через которые могут вырваться пороховые газы. Внахлест решили не делать — такой метод менее надежен.

Затем пришло время надевать железные обручи — кольца шириной в три сантиметра, тоже выкованные нами. Эти обручи должны надёжно сжимать полосы, придавая конструкции прочность. Мы разогревали их в горне докрасна, затем, хватая клещами, быстро переносили к цилиндру и надевали сверху на собранный ствол. Обруч, остывая, сужался и стискивал металл.

Киянками аккуратно, но с усилием, мы постукивали по обручам, пока те окончательно не садились на место.

Ближе к задней части ствола мы упрочнили конструкцию — сделали двойной ряд полос. Это очень важно там, где давление пороховых газов будет особенно велико. Участок пушки принимает первый удар на себя и должен выдерживать колоссальную нагрузку при выстреле, поэтому такой слой железа здесь просто необходим.

Но самая тяжелая работа была над каморой — частью орудия, где размещался пороховой заряд. Камора должна была быть особенно прочной, поэтому мы взяли массивный железный брусок и приступили к его обработке. Дело это тяжёлое и трудоёмкое: металл приходилось нагревать снова и снова, выбивая в нём пробойником отверстие. Мы сделали стенки каморы максимально толстыми, почти в два раза превышающими толщину ствола, чтобы избежать разрыва во время выстрела.

Становится камора будет методом «термоусадки» — раскаленная железяка наденется на ствол, и остыв, сожмется с огромной силой. Заглушка — из железного цилиндра, установленного внутрь каморы с помощью металлических клиньев. Камора с глухим дном, в виде «стакана», для нас сейчас чересчур сложна, требует слишком много времени и сил. Сверху каморы — еще два железных обруча. А еще нужна внутренняя втулка в ствол — без пушку грамотнее будет называть «бомбой».

Пока мы работали, в кузне постоянно заходили Ермак, Матвей, да и остальные сотники и начальники в отряде. «Простых людей» мы в кузни не пускали — Ермак хотел, чтоб создание новых пушек осталось тайной. Честно говоря, не уверен, что реалистично, но приказ выполнялся.

Шпионы Кучума, которые наверняка были в Сибире, не могли не заметить, что кузни работают сутками. Значит, там что-то делают! Вопрос, что!

Поговорив об этом я Ермаком, мы договорились поступить следующим образом — каждый день выносить отсюда самострелы новой конструкции — мол, делаем только их, а ночью тайно затаскивать обратно. Причем даже испытания проводить на нашем «стрельбище», вот так! Идея хорошая, но я все равно не был уверен, что сработает. И потом, куда ставить-то пушки? Это не те вещи, которые можно легко спрятать.

Ну, решил я, если даже Кучум узнает о нашей новой артиллерии, не так уж и страшно. Хуже будет, если нам не удастся ее сделать.

К концу недели, когда на улице уже смеркалось, наконец наступил решающий момент. Первая пушка была готова. Она лежала на стапеле, сверкая тёмным металлом в отблесках кузнечного огня, а воздух вокруг неё будто дрожал от жара в кузне. Канал ствола, диаметром больше четырёх сантиметров, очень подходил для ядер весом около половины фунта или картечи. Именно этот калибр обеспечивал пушке хорошую дальность стрельбы, прямой наводкой около двухсот метров, и приличную точность. В бою на близких расстояниях картечь, заряженная в такой ствол, могла быть просто страшным оружием, легко срезая несколько человек за один выстрел.