Книга Военный инженер Ермака. Книга 1, страница 66 – Михаил Воронцов

Я, помимо пищали, захватил еще и самострел. К нему я уже привык. Надо его еще как-то назвать, подумал я. Но это завтра. Сейчас надо думать о другом.

Злые и слегка промокшие воины Черкаса, как и он сам, провели ночь в яме под парусиной. Можно было их отправить и утром, как артиллеристов, но для конспирации Ермак приказал ночевать на месте. В принципе, правильно.

Но хуже всех пришлось Дементию Лаптю и его помощникам. Вот уж кто провел последнее время, как в аду. Всю ночь в полутьме сверлили дула для пушек! Устали вусмерть, но сделали. Все шестнадцать орудий готовы, осталось только зарядить. На каждое было надето по два железных обруча — больше кузнецы не успели. В идеале, конечно бы, десяток, но хоть это. Кроме этого, пушки еще и обвязали кожаными ремнями. Должно сработать!

Теперь плотники, еле держащиеся на ногах от усталости, отправились в Сибир отдыхать и отсыпаться. Не знаю, есть ли у Ермака медали и ордена, но плотники за эти дни их заслужили точно.

Из ямы осторожно вылез Черкас и мы с ним провели эдакое совещание. В окрестном лесу притаились разведчики и наблюдают за подходом татар. Те пока не появлялись, даже шпионов не было. Когда заметят, прокричат птицей. Один раз — если одинокий татарин пришел посмотреть, больше — если идет отряд на штурм.

Так что ждем и изображаем добычу руды. Возим потихоньку на телеге к Иртышу, где ее перекладывают в лодку. Когда начинается бой, стреляем в подбегающую толпу, затем добиваем ее из ружей.

В городе наготове отряд для выдвижения к нам на помощь, но скорее всего, он не успеет — схватка будет скоротечной.

…И началось томительное ожидание. Накрапывал дождь, я и пушкари лениво «добывали руду», поглядывая по сторонам и ожидая внезапного птичьего крика. Один раз даже отправили телегу к лодке, которая переправляла руду в кузню.

Общем, конспирацию старались соблюсти на уровне. А куда деваться, татары тоже не лыком шиты. Хотя представить, что их тут встретят из пушек, они не могли точно.

Я уныло долбал киркой рыхлую землю, и вдруг из-за елей раздалось:

— «Киииик!»

Резко. Один раз. Очень точно. Я мгновенно замер. Позвоночник холодом пробило, но потом снова продолжил изображать из себя прилежного работника.

Кричала не птица, а разведчик Прохора Лиходеева. Один крик ястреба — шпионы. Один или парочка. Но не отряд. Татарская разведка пришла взглянуть на место предстоящей схватки.

Затем, не поднимая головы, я сделал вид, что поправляю рукавицу, и пробормотал:

— Одиночка в лесу. Работаем как раньше. Без суеты.

Один из артиллеристов, изображающий такого же горемыку, как я, спросил:

— Значит, началось?

— Пока только смотрит, — ответил я и всучил ему пустой мешок. — Основной отряд еще не подошел. Как закричит птица много раз подряд — вот тогда действительно все начнется. Сразу готовимся выстрелить так, чтоб застать подбегающую толпу.

Вопрос этот очень важный. Если бабахнем раньше, картечь попадет не по всем. Если позже… то кошмар еще больше. Запоздалый залп будет означать, что враг уже на баррикадах.

Из ямы высунулась голова Черкаса.

— Слышал крик? — спросил он.

— Да. Пришел разведчик.

— Сейчас походит, и начнется веселье. У меня все готовы. Уже заждались. Надоело сидеть земляными кротами.

— Хорошо, — сказал я. — Ну а мы пока продолжаем мирный труд.