Книга Военный инженер Ермака. Книга 1, страница 67 – Михаил Воронцов

Артиллеристы — молодцы. Ребята спокойные, выдержанные. Им сказали, что надо притворяться, будто долбаем землю — они так и будут делать.

Только неспешные движения. Мешки. Кирки. Будто и правда трудимся. В стороне, у казённой ямы, где собирали несуществующую породу, один пушкарь бросил кирку, потянулся. Затем встал спиной к лесу и присел на корточки — утомился, дескать.

Я сел на бревно, тоже притворяясь усталым. Сделал вид, что прикидываю, где рыть дальше. На самом деле я во все глаза рассматривал лес. Но никого не видел, хоть тресни. Опытный. Умеет прятаться. Однако наши разведчики его все-таки заметили. Как бы им не попасться татарам, когда отряд пойдет. У них пушек нет.

Тянуло дымом от костра — мы специально держали его, чтобы якобы разогревать пищу. Но заодно он прикрывал запах от жаровен, в которых тлел уголь, чтобы поджечь фитили.

Прошло минут десять. Может, пятнадцать. Время текло вязко, словно мед. Я наконец-то увидел, как с западной стороны балки за молодым кустарником что-то мелькнуло. Может, конечно, какое-то животное, но вероятнее всего — татарский разведчик.

Я не обернулся. Только тихо сказал:

— Он на западе. У балки. Смотрит, как мы «работаем».

Прямо театр. Два десятка человек играют на сцене, чтобы зритель воскликнул «Верю!» и привел за собой своих друзей.

Прошел час. Не происходило ровным счетом ничего. Больше никаких шорохов. Дождь продолжает накрапывать.

И вдруг…

— Киииик! Киииик! Киииик!

Ястреб кричал, как сумасшедший. Вот теперь действительно началось.

Согнувшись в три погибели, чтобы не быть замеченными, из ямы полезли казаки Черкаса во главе с ним самим.

— Поджигаем фитили и ждем, — скомандовал я.

Вот теперь движение в лесу было заметно. Много людей. Очень много. Они старались не шуметь, но это получалось лишь отчасти. Хотя уставшие работяги и промокшие стрельцы из охраны вполне могут и не заметить.

Татары обходили рудник отовсюду.

Ну что ж, правильно. Все по науке. Так намного проще штурмовать. Быстрее, меньше потерь.

Но увы для татар, не в этом случае. Если бы они пошли с одной стороны, часть нападавших спаслась бы, прикрытая от картечи телами впереди идущих. А так — если по тридцать человек на каждую сторону баррикады в форме квадрата, то если пушки сработают вовремя, достанется всем. Даже не только от одного орудия — углы разлета картечи будут перекрещиваться.

Видно только нескольких из нас (и меня в том числе), остальные скрылись под баррикадой. Перед атакой последует залп из луков — прицельно с такого расстояния попасть нелегко, но не хочется стать жертвой и шальной стрелы. Раньше времени прятаться нельзя — татары почувствуют неладное.

Я, повернувшись к лесу боком, изо всех сил изображаю невозмутимость, но глаза уже начали слезиться от напряжения. Сделают татары шаг из-за деревьев и кустов, чтобы ветки не мешали стрелам, или нет?

Тишина.

И вдруг крикнула птица — не наш ястреб, а другая. Сорока. Надо же, какая громкая.

— Чррр-чррр-чрр!

Я понял, что не одни мы такие умные, использовать птичьи голоса, потому что след за этой командой из леса в нас полетели стрелы.

— Прячься! — сказал я, и мы кинулись вниз, под спасительные деревянные щиты, установленные у завала.

А затем раздался жуткий крик, и на нас с четырех сторон кинулись толпа.

Все пешие. Одеты в кожаные доспехи, хотя некоторые и в кольчуги — видимо, их владельцы не бедствовали.