Книга Военный инженер Ермака. Книга 5, страница 110 – Михаил Воронцов

— Один был? — спросил Кутугай, медленно слезая с коня.

— Похоже на то. Следы только одного человека видели.

Младший из телохранителей, почти мальчишка, едва отрастивший первые усы, наклонился и поднял стрелу, отскочившую от доспехов мурзы. Он внимательно осмотрел ее, повертел в руках, изучая оперение и наконечник.

— Мурза, — сказал он, — это русская стрела.

Несколько воинов подошли ближе, разглядывая находку. Действительно, стрела отличалась от татарских.

— Проклятый Ермак, — произнес старший телохранитель, тот самый, со шрамом.

Кутугай взял стрелу в руки, долго смотрел на нее, проводя пальцем по древку. На его морщинистом лице появилась горькая усмешка, в глазах мелькнула тень давней печали.

— Русские здесь не при чем. — тихо сказал он, и в его голосе слышалась усталость человека, слишком много повидавшего в жизни.

Телохранители переглянулись.

— Нет. Это чья-то другая рука. Кто-то из наших хочет моей смерти, но желает, чтобы подумали на русских. Слишком уж удобно — русская стрела, покушение, и убийца растворился в лесу как дым.

Старый мурза тяжело вздохнул и передал стрелу телохранителю.

— Сохрани ее и едем дальше.

Воины молча кивнули. Они помогли мурзе забраться обратно в седло, построились в более плотный строй вокруг него. Отряд медленно двинулся дальше по лесной дороге. Кутугай ехал, погруженный в невеселые думы.

Солнце уже клонилось к западу, удлиняя тени деревьев. Где-то вдалеке закричала сова, хотя для нее было еще рано. Дурной знак, подумал Кутугай. Лес вокруг казался полным невидимых глаз, следящих за каждым их движением.

Маметкул стоял посреди лагеря. Расстояние было большим, но глаза сына Кучума, привыкшие к степным далям, различали каждую деталь вдали. Он видел, как старый мурза Кутугай медленно двигался между шатрами в окружении плотного кольца телохранителей.

Старик шел размеренной походкой властителя, но Маметкул замечал, как напряжены его плечи под богатым халатом, расшитым золотыми нитями. Кутугай старался держаться прямо, демонстрировать силу и уверенность, но движения выдавали усталость и тревогу. Седая борода мурзы покачивалась при каждом шаге, а правая рука то и дело непроизвольно тянулась к рукояти сабли.

Телохранители — дюжина отборных нукеров — двигались вокруг своего господина подобно стае волков, охраняющих вожака. Их головы постоянно поворачивались, глаза шарили по окрестностям, выискивая малейшие признаки опасности. Двое шли впереди, расталкивая редких прохожих, трое прикрывали спину, остальные держались по бокам.

Маметкул прищурился, разглядывая лица охранников. Многие были молоды — видимо, Кутугай не доверял старым воинам, служившим еще его отцу Кучуму. Их лица блестели от пота, несмотря на прохладный осенний день. Один из них, рябой батыр с косым шрамом через всю щеку, постоянно облизывал пересохшие губы. Другой, совсем юный, с редкой бородкой, напряженно озарился по сторонам, словно ребенок, потерявшийся в лесу.

Слухи о покушении разнеслись по всему улусу быстрее степного ветра. Маметкул слышал разное — говорили, что ночью в шатер Кутугая проник убийца с отравленным кинжалом, что стрела просвистела в волоске от головы мурзы во время утренней молитвы, что повар пытался подсыпать яд в кумыс. Правды никто не знал, но страх витал над лагерем подобно туману над утренней рекой.