Книга Военный инженер Ермака. Книга 5, страница 9 – Михаил Воронцов

Даша проснулась, села на лежанке, ошалело глядя на меня:

— Максим? Что происходит?

Я подскочил к ней, взял за плечи:

— Слушай внимательно. Татары как-то пробрались в Кашлык. Сиди здесь и пока никуда не выходи! Запри дверь на засов, как только я уйду. Никому не открывай, кроме меня. Поняла?

Она кивнула.

Я снял со стены свой арбалет.

— Держи, — сунул арбалет Даше. — Ты умеешь с ним обращаться. Если кто ломиться будет — стреляй.

Она взяла арбалет.

Снаружи крики усилились. Кто-то бежал мимо нашей избы — тяжёлый топот множества ног. Звякнула кольчуга. Чей-то голос выкрикнул что-то по-татарски.

Я поцеловал Дашу в лоб.

— Всё будет хорошо. Я вернусь.

Рванул дверь, выскочил наружу в морозную темноту. Позади услышал, как Даша задвинула засов.

Впереди, у главных ворот острога, полыхало зарево — что-то горело. В его свете мелькали бегущие фигуры. Крики, звон металла, чей-то предсмертный хрип.

Я выбежал из ворот острога, держа пистолет в левой руке, а в правой — саблю, и из темноты на меня кинулись две фигуры. Низкие, в островерхих шапках, с кривыми саблями наголо.

Татары.

…Как они оказались внутри крепости? Но времени думать не было. Я вскинул пистолет и выстрелил в ближайшего — тяжелая свинцовая пуля снесла ему половину черепа, и он рухнул, даже не вскрикнув. Второй уже замахивался кривой саблей. Я едва успел парировать удар, звон стали разнесся по ночному воздуху.

Татарин был опытным воином — каждый его удар нес в себе силу, каждое движение выверено годами набегов и сражений. Но я тоже умел драться. Отбив очередной выпад, я провел обманное движение влево, а когда противник клюнул на финт, резко ушел вправо и полоснул по незащищенному боку. Татарин захрипел, схватился за рану, из которой хлынула черная в лунном свете кровь, и второй удар саблей в сердце заставил его повалился на утоптанную землю.

Колокол продолжал бить, и теперь я видел — повсюду на улицах Кашлыка шли жестокие схватки. Казаки и татары сцепились в смертельной рукопашной. Сталь звенела о сталь, раздавались крики раненых и предсмертные хрипы. Как они прорвались? Что за чертовщина?

Впереди мелькнула знакомая фигура — Ермак в своих знаменитых доспехах, из-за которых он не так давно едва не утонул. Тяжелые латы блестели в свете факелов, делая атамана похожим на былинного богатыря. Я видел, как он одним могучим ударом снес татарину голову и скрылся за домом, откуда доносились звуки боя.

И тут раздался новый крик:

— Татары бегут на штурм! На стены! Все на стены!

Я бросился к частоколу, перепрыгивая через тела убитых и раненых. Взлетел по лестнице на боевой помост и замер. В призрачном свете луны я увидел черную массу людей, накатывающую на Кашлык подобно морской волне. Тысячи татар неслись к нашим укреплениям, и их боевые кличи сливались в единый леденящий душу рев.

Ситуация была критической. Некоторые забрасывали ров плетеными корзинами, наполненными камнями и землей, другие просто лезли через ров. Железные крючья с веревками летели на стены, цепляясь за бревна частокола. Татары карабкались по ним с ловкостью обезьян, и первые из них уже показывались на гребне укреплений.

Но тут ожили наши огнеметы. Струи горящей смеси вырвались из железных сопел, обдавая штурмующих адским пламенем. Воздух наполнился запахом паленой плоти и воплями горящих людей. Казаки рубили топорами веревки с крючьями, сбрасывали со стен тех, кто успел вскарабкаться.