Книга Железное пламя, страница 177 – Ребекка Яррос

– Проклятье, – прорычал Ксейден, оторвавшись от моих губ. Пока я гладила и ласкала его член через ткань брюк, дыхание Ксейдена сделалось таким же прерывистым, как мое. – Если ты продолжишь так делать… – Он закрыл глаза и откинул голову назад.

– То я тебя достану? – Все мое тело сжалось.

Наши взгляды встретились, и внутренняя борьба, которую я увидела в этих темных глубинах, заставила меня остановиться.

– Не заставляй меня бороться за это. Только не снова. – Я высвободилась из тепла его рук, и все нервные клетки в моем теле протестующе закричали. – Я не могу постоянно в одиночку бороться за нас, пока ты изобретаешь новые способы колебаться или говорить мне «нет», Ксейден. Ты или хочешь меня, или нет.

– Ты только что держала меня за член, Вайолет. Я уверен, ты прекрасно прочувствовала, насколько я тебя хочу. – Он взъерошил влажные волосы. – Боги, да ведь и я за нас борюсь! – воскликнул он. – Я же говорил тебе, что не использую секс как способ тебя вернуть.

– Ты просто превратил его в оружие с помощью своего маленького правила, чтобы заставить меня произнести три слова, которые я не готова сказать. – Сводящая с ума потребность была настолько сильна, что я была готова сдаться, настолько я его хотела.

– Оружие против тебя? – Ксейден покачал головой. – Это ты мне сказала, что не можешь отделять эмоции от секса. Помнишь?

Я открыла, затем закрыла рот. Он был прав. Я это сказала. Вот дерьмо.

– Может, я учусь прямо сейчас.

– Может, я не хочу, чтобы ты училась. – Шагнув вперед, Ксейден обхватил мою шею ладонями. – Я хочу тебя в точности такой, какая ты есть, со всеми твоими эмоциями и всем прочим. Я хочу ту женщину, на которую запал. Это убивает меня каждый раз, когда мне приходится держать руки подальше от тебя, каждую ночь, которую я лежу без сна рядом с тобой, одновременно благословленный и проклятый воспоминанием о том, какой горячей, влажной и идеальной ты становишься, когда я теряюсь в тебе.

Мои губы приоткрылись, а щеки вспыхнули, словно его слова были настоящей лаской.

– Когда я сплю, мне снятся звуки, которые ты издаешь перед тем, как кончить, и то, как янтарь затмевает голубизну твоих глаз, таких довольных и помутневших. Я просыпаюсь, жаждая тебя… только тебя… даже по утрам, когда ты находишься так далеко. Я не отвергаю и не манипулирую тобой. Я борюсь за тебя. – Ксейден положил ладонь мне на талию, и его палец прошелся по обнаженной полоске кожи между штанами и броней.

– Ты хочешь бороться за меня? – Я начала по одной вынимать заколки из своих волос, роняя их на каменный пол. – Тогда рискни, не зная, что я чувствую. Хочешь вернуть мое сердце? На этот раз рискни сперва своим.

Ксейден нахмурился:

– Если я признаюсь тебе, что я чувствую прямо сейчас, ты никогда не поверишь, будто мне нужно от тебя что-то кроме твоего тела.

– Об этом я и говорю. – Последняя заколка сама выпала из моих волос. – Выбирай, Ксейден. Позволь мне выйти через эту дверь или возьми то, что я готова дать в этот раз. – Я распустила волосы и провела по влажной массе рукой, распутывая косу.

– Ты пытаешься поставить меня на колени или выиграть спор? – Рука Ксейдена прижала мое бедро, а горячий взгляд скользнул ниже.

– Да, – ответила я, дотягиваясь до шнуровки доспехов на спине. – Я только что провела восемь часов в ужасе, представляя, в каком состоянии найду тебя. И я говорю тебе, что я не просто тебя хочу. Ты мне нужен. Вот три твоих слова. – Я дернула за влажный шнурок, и он поддался. – Это все, что ты получишь. Возьми меня или оставь.