Книга Железное пламя, страница 302 – Ребекка Яррос

– Поблагодарю. А как Лукас? – От одной мысли об идеальных круглых щечках ее племянника моя улыбка протянулась до ушей.

– Все еще самый милый мальчишка на свете. – Она расстегнула летную куртку и сбросила ее с плеч. – Выбились из сил, зато живые. И я теперь смогу их видеть, когда захочу! Великолепно. Плюс я похвасталась своей печатью, и они подобающе восхитились.

– Великолепно. Очень рада за тебя. – Я расслабилась и вздохнула действительно полной грудью. Семьи прибывали в Аретию всю прошлую неделю – их вели маленькими незаметными группками участники революции, доставляющие приглашения в убежище. Со дня на день мы ожидали отца Ридока, только от родителей Сойера весточки еще не было.

– Вам, должно быть, интересно, зачем мы встречаемся в долине, – произнесла профессор Трисса, абсолютно ровно дыша, а затем достала из рюкзака семь листов с иллюстрациями и протянула их нам, по одной на человека.

Я вновь широко улыбнулась. Есиния и остальные уже запустили печатный пресс.

На рисунке была изображена тирская руна вроде тех, что были в книге с узорами, оставленной мне Ксейденом после его выпуска. При ближайшем рассмотрении я ее узнала. Череда увеличивающихся квадратов, почти таких же, как на рукояти кинжала у меня на правом бедре.

– Сейчас вы лучший отряд и лучшая стая, и мы выбрали вас для… так сказать, эксперимента. – Профессор Трисса отступила, чтобы видеть оба наших ряда. – Вы уже можете транслировать? – спросила она летунов.

– Со вчерашнего утра – на половине нашей мощности, – ответила Кэт.

– А ментальные дисциплины? – спросила профессор с любопытством.

– Пока нет, – ответила Марен.

– Но скоро, – сказала Кэт, взглядом буквально прожигая во мне дыру. – Стаи крепнут с каждым днем.

Будто я могла забыть, как она копалась у меня в голове.

– Так что у нас тут? Опять урок труда? – спросил Ридок, сложив руки на груди.

– Кто знает, как работают магические огни? – спросила профессор Трисса, пропуская мимо ушей его вопрос и снова открывая рюкзак. Она достала восемь деревянных дощечек размером не больше тарелки. Поставила их между нашими шеренгами. – Ну?

– Это малая магия, – ответила Марен.

– Та, которую вы творите сами, – кивнула профессор Трисса. – А как же те, что бесперебойно светят, скажем, в общежитиях первого курса? Которые начинают работать еще до того, как вы научитесь транслировать?

Все всадники посмотрели на меня.

– Они работают на избытке магии, которую транслируем мы и наши драконы, – ответила я. – Она исходит от нас естественным образом, как… тепло тела, но в таких небольших объемах, что мы и не замечаем.

– Именно, – подтвердила профессор. – А благодаря чему эта магия возможна? Магия, привязанная к предметам, а не к колдуну? – Она оглядела нас с ожиданием в темно-карих глазах, потом потерла переносицу. – Боги, а я-то думала, Феликс шутит. Сорренгейл, ты же ими практически полностью покрыта.

Я опустила взгляд, полюбовалась на блеск своих доспехов из драконьей чешуи, потом – на кинжалы от Ксейдена.

– Руны?

– Руны, – подтвердила Трисса. – Руны – не просто украшения. Это пряди магии, взятые от нашей энергии и сплетенные в геометрические узоры для конкретного назначения, а затем перенесенные на предмет – для использования либо сразу, либо – в будущем. Этот процесс мы зовем закаливанием.