Книга Монстр под алыми парусами, страница 84 – Яся Белая

Завернула в какой-то темный проулок, прислонилась к стене и зашлась в горестных рыданиях.

У нее никого нет! Она никому не нужна! Ей остается только умереть от стыда и унижения.

Какие теперь принцы и заезжие капитаны?! Тут не знаешь, как по улицам ходить.

Внезапно в проулке стало еще темнее. Огромная тень заслонила свет. Ассоль показалось, что она слышит тихий шепот и шелест. Будто сотни ложноножек или щупалец ползут по мелкой гальке.

Ближе, ближе, ближе…

Ассоль даже перестала дышать. Она еще сильнее вжалась в стену. Если накануне она сомневалась в существовании гуингаров, то теперь была уверена, что перед ней он.

Где же тогда Грэй со своими приспешниками? Снова наврал? Или с монстром заодно?

Ассоль заметила, что, когда злится, становится не так страшно.

Но злость мелькнула вспышкой и прошла, а страх оставался, поэтому девушка не могла смотреть перед собой. Она зажмурилась, закрыла глаза руками и начала бормотать:

– Уйди-уйди-уйди… – будто это могло помочь.

Но рядом лишь гаденько хохотнули. На голову Ассоль набросили вонючий пыльный мешок, скрутили по рукам и ногам и куда-то понесли. Она визжала, извивалась, звала на помощь.

Но ее куда-то тащили, не особо заботясь, чтобы при переноске ей было удобно, а то и вовсе шпыняя, если она начинала сильней брыкаться.

Наконец ее грубо, как куль, швырнули на дно какой-то телеги и куда-то повезли.

Недавние злоключения с насмешками и брошенной в грязь мелочью померкли перед тем, что происходило с ней сейчас. Сознание Ассоль не хотело воспринимать происходящее. Действительность продолжала казаться ей дурным затянувшимся сном. Не может столько плохого случиться одновременно! Она не знала, куда ее везут, кто и зачем. От этого становилось еще страшнее.

Плача, она попрощалась с отцом и Эглем. Мысленно девушка умоляла их простить ее за все прегрешения, которые совершила вольно или невольно. За то, что мало говорила им, как сильно их любит. За то, что порой была своевольной и непослушной.

Ей было очень страшно и одиноко. Жизнь, которая до этого лишь баловала ее, внезапно отвернулась и толкнула в водоворот злоключений.

Телега подпрыгивала на камнях, и Ассоль больно ударялась о доски днища, веревки натирали кожу на руках, в мешке было нечем дышать. Бедняжка молилась лишь об одном: пусть эти страдания поскорее закончатся. И, будто услышав те мольбы, похитители остановили телегу.

Ассоль снова схватили и куда-то понесли.

В этот раз швырнули на пол, она больно ушибла локоть и заскулила.

Тогда с нее сняли мешок, и Ассоль увидела наглую ухмыляющуюся рожу Хина Меннерса-младшего. Рыжий трактирщик сидел возле нее на корточках и разглядывал, будто товар.

– Ну что, висельница, – сказал он, – развлечемся?

Она не поняла, что именно он имел в виду, но на всякий случай попыталась отползти подальше.

Меннерс не позволил ей этого. Ухватив за веревку, которая стягивала ее запястья, он потянул вверх, заставив Ассоль подняться.

Тут она увидела еще двоих его подельников. Одного огромного, как шкаф, второго – хилого, юркого и на вид очень противного.

– Что вам от меня надо?! – всхлипнув, спросила Ассоль, когда Меннерс с помощниками протянули веревку через кольцо, свисавшее с потолка, и девушка оказалась практически вздернутой за руки кверху. Это причиняло боль. Каменного пола она касалась лишь кончиками пальцев.