Книга Десять лет с драконом, страница 36 – Юлия Пульс

– Простите, я только сейчас узнала о смерти бабушки. Приехала, как только смогла. Мы можем поговорить?

– Иди за мной, – прошипел отец, а мать с сестрой ни слова не обронили, лишь переглянулись.

В глубине души я надеялась, что мама обнимет, прижмет к груди, как в детстве, но здесь я чужая и исправить это, наверное, уже невозможно.

Глава 14

В вечно мрачном кабинете замка отец обычно принимал вестников, но никак не дорогих гостей из дальних земель. Вот и я не удостоилась чести начать с ним разговор в гостиной. Села за дубовый стол напротив и заглянула в обрамленные морщинками теплые карие глаза. Его лицо исказилось гримасой превосходства и гнева. Он потер седые виски, словно пытаясь стереть из памяти разочарование и горькую обиду на непокорную дочь. Перед нами выстроилась стена молчания, боли и недоверия. Больше всего на свете мне хотелось ее разрушить, но от волнения не могла говорить.

– Ты хорошо выглядишь для пустышки, – это можно считать комплиментом из уст отца.

Я выдохнула и улыбнулась.

– Ты тоже ничуть не изменился за эти годы, – парировала в ответ, но это не помогло развеять сгустившееся в помещении напряжение.

Я вытащила из сумки старый, пожелтевший от времени, рукописный свиток и протянула отцу через стол.

– Твое послание было получено Даркаром, но мне о нем не сказали. А когда я узнала, то сразу собралась в путь и…

– Где твоя брачная вязь? – отмахнулся он от свитка и указал на мое пустое запястье.

– Я в разводе.

– В разводе? – отец резко выпрямился, глаза его сузились. Седые брови сошлись на переносице, образуя глубокую бороздку. – Ты же на коленях ползала, умоляя отпустить тебя замуж! Клялась, что ваша связь навсегда! Помнишь, что я тогда тебе сказал?

Не выдержав отцовского взгляда, я опустила голову и тяжело вздохнула. Тот день, когда меня выгнали из ковена и прокляли, я очень хорошо помню.

– Я его любила, – проговорила тихо, поражаясь тому, какой глупой тогда была.

Он взял свиток со стола медленно, с ненавязчивой осторожностью, словно боясь заразиться от его содержания. Раскрыл, пробежал глазами по пожелтевшим строкам и его лицо постепенно смягчилось.

– Любовь… – прошептал отец, словно пробуя это слово на вкус. Его взгляд, все еще строгий, но уже лишенный прежней резкости, устремился в окно. – Любовь – это не клятва в храме перед жрецом. Это… – он запнулся, подбирая слова, – неудержимая сила, которая может как вознести на небеса, так и швырнуть в бездну. И ты, дитя мое, оказалась на дне этой бездны. Вот от чего я хотел тебя уберечь. Вот о чем толковал десять лет назад, а ты не слышала. Тебя даже проклятие не остановило. Но бабушка сжалилась над тобой, завещала прощение и избавление. Ковен одобрил и считает, что нужно исполнить ее последнюю волю. Но какого же было мое недоумение, когда ты даже не явилась на ее похороны! Моя мать хотела, чтобы любимая внучка проводила ее в последний путь. С твоим именем на устах умирала, а ты…

А я хотела сквозь пол провалиться, представив, как бабуля меня звала на смертном одре. Даркар! Как он только мог скрыть от меня смерть бабушки?! Уму непостижимо! И не было мне сейчас уже никаких оправданий. Время вспять не повернуть.

– Посмотри, – указал он на портрет прабабушки Краон. С картины на меня смотрела молодая женщина с живыми, блестящими глазами и обворожительной улыбкой.