Книга Развод с черным драконом, страница 71 – Надя Лахман

Мерцающий сапфировый взгляд с пульсирующим зрачком неотрывно следит за моими движениями. Ловит малейшие эмоции, впитывает их. Хищные ноздри трепещут, он с шумом втягивает воздух сквозь стиснутые зубы, когда я расстегиваю последнюю пуговицу на камзоле и буквально прислоняюсь к нему грудью, пытаясь его снять.

И весь он сейчас напоминает смертельно опасного зверя, готового к броску.

— Теперь рубашка, — хрипло требует ректор, когда с камзолом покончено.

Крохотные пуговки выскальзывают из пальцев, и я злюсь. Никогда раньше не раздевала мужчину и не думала, что придется так скоро. Тем более этого. Тем более в ситуации, когда я должна думать только о его ране, но думается почему-то совсем о другом.

О том, что мы слишком близко. Наедине в его кабинете. Ночью. О том, как он смотрит на меня — слишком пристально, жадно. Так, что меня внезапно кидает в жар.

Я медленно стягиваю с мужских плеч сорочку. Боюсь потревожить рану, потому что кровь вокруг нее запеклась. Нервничаю все больше.

— Потерпите, пожалуйста, сейчас может быть больно, — мои пальцы медленно тянут прилипшую ткань.

Дракон не отвечает, лишь с шумом втягивает воздух сквозь стиснутые зубы. И смотрит так, что внутри меня все дрожит, потому что взгляд его кажется абсолютно безумным. Глаза напоминают черную бездну с воронками, закручивающимися внутрь. Очень знакомую бездну.

Напряжение вокруг искрит, концентрируясь между нашими телами. Становится трудно дышать.

— Все, — рубашка падает на пол, открывая моему взгляду великолепное мужское тело. Под смуглой кожей перекатываются стальные мышцы, твердые даже на вид. Вижу рельефную грудь, кубики пресса, заметные даже в спокойном состоянии, косые мышцы живота, уходящие под ремень черных брюк.

Заставляю себя не пялиться так откровенно, но взгляд то и дело соскальзывает вниз, живет своей жизнью, желая рассмотреть как можно больше деталей.

Ругаю себя и заставляю сосредоточиться на ране. Она выглядит... опасной. Как будто острый как бритва, клинок, ударил в плечо и прошел наискось вниз, остановившись у самого сердца. Из глубокого пореза продолжает идти кровь, и я не уверена, что смогу остановить ее быстро. Да, основы для зелий готовы, но пока я спущусь вниз, добавлю к ним нужные ингредиенты, сварю, остужу...

Это очень долго, нужно как-то иначе.

— Я попробую затянуть ее магией, — говорю я. Едва ли не впервые жалею о том, что до сих пор не инициирована, и силы у меня ничтожно мало. Простираю руки над раной и шепчу нужные слова. Не жалею магии, выдавливаю ее капля за каплей — всю, что могу найти в себе. Искренне хочу помочь дракону.

Мягкий свет разгорается под ладонями, окутывая рану, я вижу его даже из-под опущенных ресниц. Но его мало! Ничтожно мало!

Помню, когда бабушка лечила открытый перелом у местного сорванца, свет из-под ее ладоней буквально бил в разные стороны, ослепляя.

«Давай же, затягивайся!» — шепчу я исступленно одними губами, выискивая последние крохи магии, ныряя так глубоко, как не ныряла еще никогда.

А потом распахиваю глаза и натыкаюсь на потемневший взгляд дракона, в котором ревет жуткое пламя. Смотрю на него, как загипнотизированная, пока этот взгляд подтягивает меня к себе ближе. Еще ближе. Цепляя на крючок своей воли.

Напряжение вокруг уже не просто искрит, чувствую, сейчас здесь все рванет и спалит нас дотла.