Книга Принцесса, подонки и город тысячи ветров, страница 135 – Анна Ледова

Кто-то подскочил сразу. Кто-то не понял и лишь коротко хохотнул. У кого-то начали глаза наливаться кровью от услышанного оскорбления. А пустой стакан в моей руке тем временем оглушительно лопнул и разлетелся осколками во все стороны. Я резко взмахнула другой рукой, и осколки, не долетев, застыли смертоносными жалами аккурат перед перекошенными лицами.

Мазурики замерли, боясь пошевелиться; лишь вращали бешено глазами, переводя их со стеклянных брызг, грозивших в любую секунду лишить зрения, на меня.

– Пятеро из вас подкозырками под меня лечь могут. Кому такой расклад не по душе – поручкаются с Тем, Кто Ещё Ниже. Сведу быстро, но больно. Несогласные будут?

Никто не шелохнулся и тем более не возразил.

– Беру каталу, «мясника», «фазана», барыгу и «быка». Есть такие? За чужую масть впряжётесь – ложный свист сразу пойму.

– Я «фазан». Штопаным звать, – откликнулся тот, что первым на меня глаз положил.

– Собирай свою колоду, – кивнула я. – Половину мне башляешь, четверть себе берёшь.

Локоть-Князь на тех же условиях Дворец держал. Теперь Штопаный будет старшим над всеми «фазанами»: щипачами, писарями, трясунами, медвежатниками и ширмачами – в общем, всей воровской братией.

Старший катала отвечал за мошенников: от мелких напёрсточников и попрошаек до профессиональных шулеров в игральных домах. Нашёлся и такой. Тот же Скондрик, упокой его душу Тот, Кто Ещё Ниже, у Князя над всей этой мастью старшим был.

«Мясники» промышляли заказными убийствами и увечьями. К барыгам относились торговцы «безудержным счастьем» и дешёвым пойлом; они же плотно сотрудничали с извозчиками. «Быки» могли как припугнуть торговый люд, так и стать вполне реальной боевой силой, возникни такая необходимость.

Пятеро, получив по плавничку от новой старшей, довольно хмыкнули. Остальные осторожно отодвинулись от застывших в воздухе осколков. Я махнула, и те осыпались со звоном.

– А «кот» не нужен? – осторожно поинтересовался смазливый типчик с фальшивой золотой цепью на тощей шее.

– Ольме-красавчик ещё над Вечерним?

– Так его ж весь разнесли… Бабочек всех подчистую замели. А Ольме залёг у какой-то дамочки из ваших…

– Вот он и будет «котом». Найдёшь его сам – пойдёшь помогалой под пять процентов.

Типчика как ветром сдуло.

– Как величать прикажешь, старшая? – пробасил «мясник» Батыра. Эту масть я любила за обстоятельность и немногословность, а ещё за тщательно скрываемую ими одну черту. Каким бы свирепым и беспощадным «мясник» ни был, а почти каждый либо побродяжку малолетнего под себя брал, либо котёнка тайком подкармливал. То ли грехи так замаливали перед Лунном, то ли ещё что.

– Принцесса это, – раздался за спиной знакомый бархатный с хрипотцой голос. – Запомнили, хевлово отродье? Рамсить вздумаете – лично глотки выгрызу.

Ульвен, улыбнулась я. Явился, наконец, блохастый.

Ну что ж. Какая принцесса, такое по ней и королевство нашлось.

Это на словах Алоизы звучало так просто: «Возьмёшь под себя Кустарный». Именно что брать и пришлось. Скажи я всей этой братии, что меня «косатка» сюда назначила, на смех бы подняли. Сначала доказать надо, что твоё.

Так что я мудрить не стала: страх и деньги. Всё, как сама Мурена говорила. А уважение со временем придёт. Локоть ведь тоже наглым выскочкой из придонных был: долго своё место отвоёвывал. Мне, магу, проще. Подручных завела, а те уже сами остальную шоблу приструнят. Иерархия на Дне – первое дело. Что этой мелочовке какая-то неведомая и далёкая «косатка», когда их старший должен быть из плоти и крови – и прямо тут, перед глазами.