Книга Развод. Вторая жизнь для попаданки, страница 84 – Екатерина Гераскина

Но в тумане всё искажалось. Слова размывались и обрывались.

Мы с Райнером были наготове. И всё же… бой не утихал.

Он только продолжался.

Бесконечно.

— Нас сметут, если бой не будет выигран, — сказал Райнер тихо.

— Я не уйду, — твёрдо выдохнула я. Моя душа рвалась к генералу.

А потом я услышала.

Глухо. Прерывисто. Сквозь рёв и треск.

— Никто… кроме… нас… Держать… оборону!

Голос был искажён. Но слова… эти слова… Так мог сказать только он .

Мой генерал.

Я сорвалась с места, кинулась вперёд — прямо в сторону, откуда доносились звуки. Но Райнер перехватил меня.

— Пустите! — закричала я, вырываясь. — Он там! Я слышу его!

Он держал крепко.

— Элеонора, — прошептал он, глядя мне в глаза. — Вы не можете туда идти. Как бы вы ни хотели… вы не поможете сейчас. Но потом… потом — да.

— Он там… — всхлипывала я. — Он пришёл вместе со мной…

— Вы не в себе, — тихо сказал Райнер, сдерживая.

Но я была в себе. Больше, чем когда-либо. Вся моя суть, весь смысл жизни— были там, в тумане.

Я молилась, чтобы всё скорее закончилось.

Чтобы он вышел оттуда.

Время стало вязким. Минуты тянулись, как расплавленное стекло.

Райнер держал меня за руки, не отпуская.

А я ловила каждый звук из тумана.

Каждую команду, каждый выкрик.

Их было мало. Но только так я могла понять, что генерал жив, что воины держатся. Будет жив он, будут живы и другие.

Я ловила и ловила.

А потом…

Раздался свист. Протяжный, отчётливый. И в ту же секунду туман дрогнул.

Словно под напором ветра — резко, будто кто-то рванул серое полотно. Он начал рассыпаться клочьями, отступать пятнами, растворятся.

— Райнер! — сорвалось с моих губ. — Пусти!

Я рванулась вперёд, но он удержал.

Крепко.

— Подожди, — прошептал он, и голос его дрогнул.

Я зажмурилась. На миг. А потом открыла глаза — и увидела.

Поначалу — силуэты. Смазанные, как на старой картине. Кто-то шёл, кто-то ковылял, кто-то — волок другого на себе.

Перед глазами был настоящий ад.

— Где он? — прошептала я, приподнимаясь на носки. Искала глазами знакомую осанку, этот поворот головы, этот шаг, от которого внутри всё сжимается. — Где он?..

Он не мог быть мёртв.

Не должен.

Мои глаза метались по изуродованному полю, пока наконец… я не увидела его.

Он стоя посреди раненых. Тяжело опирался о меч.

И я не думала.

Не колебалась.

Я соскользнула со склона, едва не упала — и побежала, не разбирая дороги.

— БОРЯ!!! — вырвалось из меня. Не «генерал». Не «Торн».

А Он обернулся.

— Надя… — прочла я по его губам. Увидела, как он шагнул вперёд — и тут же словно оступился.

Он начал оседать.

А из его груди торчало копьё.

Воины бросились в сторону деревьев.

А я…

Кажется, умерла второй раз.

— НЕТ! НЕТ! Не-е-ет!

Мой генерал стал заваливаться — медленно, будто в вязкой воде. Я видела, как из его груди торчит копьё. Видела кровь. Много крови. Слишком много.

Воины бросились к нему. Я закричала. Рвано. Протяжно. Так, будто во мне лопнуло что-то.

— БОРЯ! Только не снова!

Боль была разрывающая, невыносимая. Знакомая до хрипа в лёгких.

Я снова его теряла! Чудо, когда мы встретилась вновь в новом мире, когда мы помнили друг друга и вот так снова остаться одной.

Нет. Нет. Господи! Я просто вынесу этого.

Меня сорвало с места. Я побежала. По изрытому полю, среди поваленных деревьев, среди тел. Я ничего не слышала. Я слышала только своё сердце, грохочущее в ушах. И видела его.