Книга Поместье для брошенной жены, страница 124 – Екатерина Белова

Ральфар с усилием перевел взгляд на меня.

— Ему шестнадцать, — сказал он мягко. — Он сознавал цену своим поступкам. Он знал о запретах и нарушил их, он знал о правилах, но не захотел их соблюсти. Черная магия находится под запретом в Вальтарте и подлежит немедленному искоренению. Больную ветвь режут со здорового дерева, мне ли не знать?

Мне было шестнадцать, когда умер Фаншер. Но знала ли я цену своему поступку? И я была черным магом, если верить словам Ральфара, хотя не осознавала этого.

— Забери её, — вдруг сказал Ральфар.

Я не сразу поняла, а когда дернулась было уже поздно. Один из дракониров подхватил меня на руки и резко взмыл в воздух. Я не видела, как умер Берт, но ощутила металлический запах крови. Остановившимся взглядом не отрываясь смотрела в лицо поднявшего меня драконира.

Тот самый, чье имя не смогло мне запомниться.

— Это несправедливо, — голос сорвался.

Его по-тигриному желтые звериные глаза, внимательно изучали мое лицо. Песочные волосы топорщились, словно их стригли, вразнобой отхватывая кинжалом пряди. Его привлекательность носила откровенно агрессивный оттенок, слишком много в нем было от зверя.

— Фалче убил его, чтобы защитить тебя, — вопреки вызывающе-маскулинной внешности, голос у него был едва слышный. — Хотел бы я знать от чего.

Наверное, боялся, что Берт знал что-то о моей магии. Или подозревал. Или успел почувствовать. Черный маг черного мага издалека чует, наверное.

Глаза жгли непролитые слезы, но я держалась из последних сил. Непозволительно реветь, как деревенская девица, перед незнакомым дракониром. Даже если в пределах местного этикета это уместно.

Особенно, если уместно.

— И он не невиновен, — тщательно выговаривая слова, добавил безымянный драконир. — Фалче был добр к мальчику, и его милосердие еще дорого ему обойдется. Если бы тот попал в следственное министерство, его жизнь была бы долгой и полной мучений. Его бы много лет резали по кусочку на опыты, а после регенерировали, чтобы поддерживать жизненный очаг. Драконы живут долго, вейра. И этот мальчик жил бы на цепи в вечной тьме долгие сто лет, пока одному из экспериментаторов не потребовалось бы его сердце, пропитанное черной магией. Лишенный глаз, рук, ног, некоторых органов. Фалче освободил его.

— Он мог бы промолчать? — слова прозвучали, как вопрос, поэтому драконир только хмыкнул:

— Фир находится в кровной связи с императором. Даже если захочет промолчать, все равно из него все вытряхнут. Император не церемонится со своими детьми. И тогда накажут не только Ральфара, накажут всех нас, включая Фира и тебя, и поверь это будет действительно больно. Последний раз, когда нас наказывали, погибла моя сестра, а у тебя, кажется, двое детей. Радуйся, вейра, твой милый спас их. Меня зовут Апголфрельдаш Седьмой, семейное имя, так что не мучайся, пытаясь его запомнить.

Последнее он сказал без перерыва и малейшей связи с предыдущими словами, так что его имя благополучно покинуло мою голову в тот же миг, как он его произнес.

Я кивнула. Я, наверное, поняла. И смирилась.

Мы плавно полетели в сторону поместья, и скоро запах крови истончился и полностью исчез.

*****

Вопреки разуму, вместо того чтобы запереться в комнате и, наконец, разреветься, я, засучив рукава, взялась за хозяйство. За пропущенные сутки, в доме воцарился бедлам, которому не помешала бы жесткая рука.