Книга Поместье для брошенной жены, страница 27 – Екатерина Белова

Тот день остался в голове белым шумом.

Словно я прошла по кромке остро наточенного лезвия, не увидев ни геены огненной по одну сторону, ни ледяного котла по другую. Не увидев, но почувствовав. Запомнив на всю жизнь.

Поэтому сказать «да» чете Арнош было сродни попытке подставить их под удар императора, который — я уверена — не забыл строптивую иномирянку, выбравшую сына барона вместо сына императора.

— Его Величеству не понравится такое решение, — сказала твердо. — Возможно у него есть свои планы на меня.

Точнее, на великий, но бездетный клан Арнош. Но этого-то я сказать не могла. У императора, если тот еще не забыл моего имени, на меня был только один план. Секир-башка называется.

— Мы отправили запрос Совету в день твоего приезда, — немного виновато призналась Сальме. — И вчера получили положительный ответ! Это ли не счастье?!

Она не удержалась, и, подхватив меня под руки, завертела по комнате.

Старичок оказался стряпчим семьи Арнош. Его вызвали для оформления моего принятия в семью и для сопровождения разводного дела.

Документы о вступление в клан Арнош я после долгого колебания все же подписала. Страх остаться беззащитной веей перевесил и здравый смысл, и ужас императорского гнева.

Император, как известно, далеко, а мои проблемы вот они, рядом.

До отъезда к стряпчему Кайшев, Сальме затащила меня в гардеробную выбирать платья. К сожалению, в моде Сальме, будучи от природы боевым драконом, еще меньше чем в артефакторике, так что спустя минуту у меня в глазах рябило от обилия розовых, алых и золотых тонов. И пока та копалась в обилии тканей, я по-быстрому договорилась со швейкой, подогнать на меня кофейное платье с золотистой отделкой. Несмотря на показную скромность, оно было из разряда тихой роскоши, на которую я покупалась с первого взгляда. А после выбрала вуалетку на тон темнее. Светить помолодевшим личиком мне совсем не хотелось, да и больной взгляд по-прежнему хотелось спрятать.

Спустя семь платьев и чаепитие, я засобиралась к стряпчему.

— Поезжай, моя девочка, — Сальме застегнула на мне плотную накидку и подтолкнула к выходу. — И помни, что тебе нет нужды беспокоится о размере отступных. Через два часа ты станешь дочерью клана Арнош, вот, возьми копию с собой на случай юридических прений.

Я расцеловалась с Сальме, швейкой и своими подросшими щеночками, и села в семейный экипаж в сопровождении старичка. Его звали дер Верцони, и он оказался очень любезен, всю дорогу развлекая меня историями из практики.

Была, например, у него в клиентах супруга одного высокородного, которая при разводе забрала все счета, а мужу оставила наследственный дом своей семьи. Тот радовался, как ребенок. Счета-то он успел обобрать, а дом — старинный, в позолоте, с мебелью из розового дерева. Ходил гоголем, гордился, молодых красавиц водил к себе, выбирал достойную. Радовался, что удачная женитьба и еще более удачный развод обогатили его.

Да вот беда, в доме… не было покоя. Двери хлопали, кровати бегали, сервиз бился, гибли животные, а птицы падали замертво. Горничная сломала руку, а красавицу-экономку едва не задушило лозой. А после умерла молодая любовница бывшего супруга. Тут-то муж и припомнил, как бывшая супруга рассказывала про семейного призрака, живущего в доме.