Книга Развод по-драконьи, страница 129 – Екатерина Белова

На миг в его лице промелькнуло давно забытое, утраченное, уже не имеющее названия чувство, и то вновь превратилось в гипсовую придворную маску. Он сделал свой выбор.

— Если Каен не оступится, то станет следующим главой семьи. Надеюсь, он станет полноценным драконом и не посрамит наше имя. Прощай, Люче…

Я закрыла глаза. Внутри этого человека больше не было моего отца. Был только жадный, охочий до благ этого мира дракон, потерявший честь предков ради золота.

— Называй меня Ваше Высочество, дракон, — оборвала я его холодно. — Помни свое место. До конца моей жизни ты теряешь право нахождения при моем дворе.

Даже не поднимая век, внутренним зрением я словно видела, как он отшатнулся и почти бегом вышел из покоев.

День прошел отвратительно. Мне пришлось ослабить свою драконицу до состояния птенца, притушить потоки силы, рвущиеся из жил карать обидчиков, и увеличить температуру тела. Симулировать отравлением ядом Арахны оказалось довольно сложно, но куда сложнее было молчать.

«Поболтаем о баронессе Вашвиль?» — это была моя пятая попытка за сегодня, но улиточка затаилась и помалкивала, чувствуя мой гнев.

«Расскажи мне о баронессе и Тео, ты ведь была с ними… там, В Ленхарде».

Хитрая улитка снова промолчала, и тогда я тоже закрыла глаза. В глубине души я понимала, что наступила переломная фаза. Рубеж, за которым не было ничего. Впервые за много лет я не знала, каким будет мое будущее.

Ум горел, отсчитывая минуты до рассвета. Если я все верно рассчитала, то уже завтра мне удастся вырваться из этого склепа на волю и очистить свое имя от клеветы.

Главное не думать. Не вспоминать об отце, который не стоил ни одной моей слезинки, об императрице, с которой я прощалась, как с матерью, а встретила врага, о Теофасе, которому я желала боли, ненависти, страданий.

Рассвет я встретила полумертвой от усталости. Притворяться больной оказалось гораздо тяжелее чем, болеть и притворяться здоровой. Но был и плюс. В комнате было тихо, наглая стража сочла меня умирающей и, наконец, избавила от своего присутствия.

Инес с опухшими от слез глазами сидела рядом, бормоча странные молитвы, которая я слабо помнила из детства.

Я принудила себя встать, пройти в ванную и начать собираться. Времени оставалось совсем немного, поэтому взяла тщательно подобранные для сегодняшнего выхода вещи и села на банкетку перед зеркалом. Прическа тоже нужна была особая.

Инес взялась меня расчесывать

— Расскажи мне о маме, — попросила я. — Расскажи о себе. О тебе я ведь совсем мало знаю.

Инес, выплетая тонкие косы, как-то горько усмехнулась.

— Да что там рассказывать. Мы обе жили в одном дворе, учились в одной школе, закончили балетное училище, оттанцевали дебютные партии. Только ей дали фею Драже, а мне партию шестой мыши. Я, может, и зря туда поступила, но мы же с детства дружили, всю жизнь вместе… А здесь все повернулось иначе. Твоей матери досталась сильная магия, а мне кукиш с маслом.

— Что такое кукиш?

— А это, рыбка, значит, что ничего мне не досталось. Пустые, они же хоть и владеют немыслимой магией, но распорядиться ей не могут, сидит она внутри и никуда не девается. Я ведь не всегда была такой.

Она подняла по-мужски крупные, крепкие руки, словно демонстрируя собственное уродство. Я никогда не воспринимала Инес некрасивой, но она и впрямь была такой.