Книга Эмма. Безумная жена, страница 31 – Сандра Хартли

То, что происходило между нами сейчас, было куда более искренним и теплым, чем все попытки консумировать брак.

— Холодно… — заерзала я, прижимаясь ближе, уткнувшись носом в мужскую грудь.

Итан прижал меня крепче, укрылся одеялом и устроил горячую руку на пояснице.

— Может, потому что ты голая, Мими, — с лёгкой усмешкой ответил он.

Переведя руку на спину, он погладил меня вдоль позвоночника, словно маленького расстроенного ребёнка. С ним рядом однозначно стало теплее.

Горячая кожа мужа согревала лучше любого камина. А судя по тому, как он дышал и вздрагивал от моих прикосновений, без принуждения консумировать брак было бы куда приятнее.

— Ты тоже голый, так что мы одинаково дурно одеты, — тихо пошутила я, ощущая, как в живот упирается то, что раньше отказывалось работать.

Итан шумно вздохнул, протянул между нами одеяло и чуть отстранился.

Кажется, его тело, в отличие от головы, теперь совсем не против близости.

Я едва удержалась от вопроса: не потому ли он всё это время ждал, пока я усну, чтобы избежать соблазна? Но промолчала.

В одном он был прав — я ещё не готова.

Объятия, поцелуи, засыпать рядом — да. Но не больше.

Это был не страх, а жгучее желание: чтобы меня хотело не только тело Итана, но и он сам.

Чтобы смотрел на меня так, как когда-то смотрел на неё.

— Хватит ерзать, Мими. Если тебе холодно — оденься. А если нет — хватит придумывать глупости. Спи, — пробурчал он, словно прочитав мои мысли.

Коснувшись губами моего лба, Итан всё же чуть отстранился, заботливо укутал меня в одеяло, словно в кокон, а потом сам укрылся вторым. Всё как всегда, с той разницей, что сегодня он не отполз на другой конец кровати, а, наоборот, притянул меня ближе, обхватил руками вместе с одеялом и часто дышал в макушку.

— Спи, Мими. Всё будет хорошо. Спи, — устало прошептал он и снова коснулся губами моих волос.

Опять эта странная магия…

С Итана, казалось, спали его глупые маски строгости, а с меня — страхи.

Но в этот раз я точно знала: с рассветом всё станет по-старому.

Спустя три месяца, наш с Итаном особняк наконец стал напоминать дом.

Лето прошло, самый высокий сезон в южных штатах закончился, и в Новом Орлеане закипела жизнь.

Но только не у нас.

Больше мы с Итаном не были молчаливыми соседями. Мы ужинали вместе, он терпеливо ел мой омлет. Или притворялся, что ест, скармливая его собаке. И всегда находил, о чём поговорить.

Новости города, его странные вызовы, детские воспоминания — слова лились легко, словно между нами действительно была близость.

Почти как в настоящем браке.

Если не считать того, что ночью в постели мы всё так же лежали по разные стороны кровати.

Попытки сблизиться, стать друзьями, никак не помогли мужу смотреть на меня как на жену.

Я старалась. Очень.

И, возможно, слишком хорошо научилась скрывать, как больно видеть его виноватую нежность вместо желания.

Я слышала все его объяснения — про заботу, про привязанность.

Но эти слова были лишь отговоркой. Я видела, как иной раз его взгляд скользил по чужим декольте. Едва заметно. Быстро. Но я замечала.

На меня же он смотрел с лаской. И с виной. Как на ту, кого жалеют, но не выбирают.

Не таким я мечтала видеть Итана.

И совсем не о таком браке грезила когда-то.

Но мы почти не ссорились. Мы жили — вежливо, тихо, мирно. Я молчала, Итан играл в заботу.