Книга Эмма. Безумная жена, страница 7 – Сандра Хартли

— Ладно, — вздохнула я, надув губы в притворной обиде. — Но ты возвращайся поскорее, а то я зачахну от скуки.

Без него плантация опустеет, а прогулки в саду не будут такими веселыми.

— Обязательно вернусь, моя Мими, — ответил он мягко, бархатисто.

Погладив меня по голове тёплой ладонью, Итан чуть взъерошил и без того растрепанные волосы и отступил, словно заставляя себя увеличить расстояние.

— Завтра вам с Люсиль предстоит утешать мою маменьку и Нормана, — почти шёпотом добавил он.

Да, я знала, как тяжело Мириам переживает отъезд старшего сына… Но сама не представляла, как переживу разлуку с моим женихом.

Четыре года — это целая жизнь.

Проводив меня до дома, Итан остановился у ступеней. Лунный свет серебрил его силуэт, а в глазах отражались звезды.

Он тепло улыбнулся, приложив руку к сердцу, и помахал другой, не отрывая от меня взгляда, пока я не скрылась за дверью.

В ту ночь я даже не подозревала, что эту его улыбку — открытую и светлую, с едва заметной грустинкой в уголках губ — вижу в последний раз.

* * *

Спустя пять лет в поместье Нортон приехал совсем другой мужчина.

Итан был всё таким же высоким, но плечи стали шире, а осанка — жестче, словно выкованная из стали. Он возмужал; черты лица заострились, обретя суровую элегантность. Смуглая, обветренная морем кожа делала его похожим на пирата из запрещенных женских романов, которые мы с Люсиль тайком читали в оранжерее.

Только голубые глаза, некогда похожие на летнее небо, больше не светились теплом. Они стали холоднее декабрьского льда — прозрачные, пронзительные, непроницаемые. А вместо прежней располагающей улыбки — плотно сжатые губы, тонкая линия которых, казалось, забыла, что такое смех.

Коротко остриженные волосы, некогда мягкие и непослушные, теперь жёстко обрамляли лицо, делая Итана старше. А чётко очерченные скулы и глубокая морщина между бровями добавляли угрюмости и неприступности.

Вместо улыбающегося парня, заполнявшего комнату светом и смехом, он превратился в сурового корабельного лекаря Харриса. Мужчину, от которого веяло холодом и отстраненностью.

А ещё Итан напрочь забыл все свои обещания, произнесенные той лунной ночью.

Несмотря на то, что вернулся, он не спешил ни к отцу с предложением, ни ко мне — чтобы хотя бы поздороваться с невестой.

Внутри всё сжималось от тревоги и неясного предчувствия.

Подойдя к знакомой двери доктора Джо, я подняла руку — но так и не решилась постучать. Просто замерла, уставившись на тёмные окна, где в одном едва мерцал свет свечи.

Там, за этой дверью, был Итан.

Но уже не тот, кого я знала с детства.

В глубине души я чувствовала — что-то безвозвратно изменилось. Но все ещё цеплялась за прошлое, будто за единственную ниточку надежды.

Ветер трепал выбившиеся пряди, луна безжалостно освещала мою фигуру в светлом платье, а внутри поселилась пустота — предчувствие бури, которую не остановить.

Я глубоко вдохнула, собрав всю решимость, и громко постучала.

А затем — повернулась к ночи, к звёздному небу, словно призывая его в свидетели.

Если Итан забыл свои обещания — я напомню.

Обещания, данные под полной луной, нельзя нарушать.

Они становятся частью судьбы. И я была готова бороться за свою.

Итан

В руках была бездыханная Эмма. Девушку будто выключили.

Розовые щечки и глаза, пылающие гневом и негодованием, вмиг стали стеклянными, а пульс едва прощупывался.