Книга Разрушение кокона, страница 71 – Тан Ци

Когда до девчушки дошел смысл происходящего, она потянулась, чтобы яростно вцепиться в мужчину свободной рукой. Третий принц не стал уворачиваться, только слегка усмехнулся и покачал головой. Пара красивых рук так и застыла в воздухе, а вслед за ними и девушка замерла перед третьим принцем, словно изваяние.

Генерал посмотрел на бирюзовые облака вдали. Рука, державшая веер, будто бы случайно легла на руки обнимающей его Чэн Юй, где и осталась. Лянь Сун замер, словно о чем-то размышляя.

Разумеется, Чэн Юй не знала истинной природы происходящего. Она только слышала, как бойкая девчушка все твердит это свое «братец-братец», пытаясь заморочить Лянь Суну голову, а тот стоит и молчит. Тут-то княжна и вспомнила, что Лянь Сун по слухам самый что ни на есть настоящий развратник и сердцеед.

А раз так, то ему наверняка нравится, когда очаровательные девушки бросаются в его объятья. Что уж там, даже у Чэн Юй заломило в костях от красоты той любительницы бабочек, очень маловероятно, что братец Лянь выдержит такое давление. Размышляя об этом, она бессознательно обняла его еще крепче, будто надеясь таким образом привязать к себе его душу, чтобы никто не смог его у нее забрать.

Держа его в объятьях, она продолжила негромко говорить, чтобы он не утратил ясности сознания:

– Очнись хоть ненадолго, третий братец Лянь. Не стоило мне тебя сюда приводить… Раньше всего этого здесь не было, это я навлекла на нас беду.

Сказав это, она на миг растерялась. Ее переполняли сомнения и горечь.

– Княжич Цзи верно все сказал: я слишком самоуверенная, веду себя как вздумается. Ошиблась сто раз, но ни разу не раскаялась. Это я во всем виновата, – безжалостно ругала себя княжна. Ее голос казался невесомым. – Я вечно навлекаю на себя несчастья. Если бы я тогда не пустила Цин…

Едва это «Цин» прозвучало, Чэн Юй вдруг запнулась. Все ее тело охватило странное оцепенение. Прошло много времени, прежде чем она наконец опомнилась, но предыдущую фразу так и не завершила.

– Я любой ценой выведу тебя отсюда, – только и сказала она, будто обещая самой себе. – Если на сей раз кто-то должен умереть, пусть это буду я. Но ты выйдешь отсюда живым.

Под конец ее голос звучал почти неразличимо.

Лянь Сун нахмурился. Какое-то чувство подсказывало ему, что у девочки, замершей позади него, имеются серьезные проблемы с головой. Однако не успел он прояснить этот вопрос, как она уже оттолкнула его в сторону выхода, а сама бросилась в самую гущу смеющихся и гоняющихся за бабочками красавиц.

Хотя Чэн Юй не умела драться, ее поддерживала и подпитывала сотня цветов, делая ее кровь и ци очень привлекательными для нечисти. Этого будет достаточно, чтобы выманить тигра с гор^[57]. Оказавшись в толпе красавиц, она выхватила из волос серебряную заколку и быстро резанула себя по запястью. Потекла тоненькая струйка крови. Стоявшая рядом красавица тут же в оцепенении схватила ее за запястье. Во рту чаровницы появились острые зубы.

Но воображаемой боли Чэн Юй так и не ощутила, острые клыки не пробили ее кожу. Будто яростный, сметающий все на своем пути ветер выдернул ее из толпы опасных чаровниц и мельтешащих вокруг пестрых бабочек. Когда она попыталась осмотреться, кто-то мягко прижал ее голову к твердой груди.

– Не слушай, не смотри, не говори, – раздался у нее над макушкой слегка насмешливый прохладный голос, повторивший ее собственные слова.