Книга Разрушение кокона, страница 99 – Тан Ци

– Раз ты так чудесно вышиваешь, вышей мне мешочек для благовоний.

– Но… – Неловкость была так велика, что Чэн Юй не могла ясно мыслить, действуя скорее по наитию. Все так же мягко, но с намеком на недовольство пробормотала: – Не издевайся надо мной, я ничего не понимаю. – Она легонько толкнула третьего принца, отчего он, разумеется, даже не пошатнулся, и тихонько, но серьезно попыталась объяснить: – Братьям преподносят обувь и головной убор, мешочки для благовоний же дарят лишь возлюбленным. Тебе, братец, я хочу подарить обувь.

В его удивительных глазах феникса по-прежнему сияла улыбка, а правая рука все так же лежала у Чэн Юй на талии. Подражая княжне, он негромко протянул:

– Но я хочу мешочек для благовоний.

Его прохладный голос зазвучал глуше, словно зажурчал скрытый в лунной ночи ручей, что лишь смутно угадывается по загадочному плеску где-то вдали. Сердце Чэн Юй сжималось от чего-то необъяснимого, непостижимого, сокрытого в глубине.

Этот голос завораживал.

Девушка не ведала, что ей делать, только снова легонько толкнула Лянь Суна.

– Братец, прояви благоразумие.

Он перехватил ее руку. Чэн Юй задрожала, но не успела понять, что должна с этим сделать, как мужчина уже ее отпустил.

– У меня дела. – Третий принц улыбнулся и, усадив княжну на скамью рядом, помог ей расправить мятые рукава. – Сама прогуляйся по лавкам.

Затем он поднял фигурку из теста, которую Чэн Юй обронила в суматохе, и протянул законной владелице, как будто ничего не произошло.

Чэн Юй словно во сне покинула винный дом и очнулась, лишь когда возвратилась в чайную. С ясностью сознания пришли и сомнения. Если так подумать, третий братец Лянь ей брат. Он помог ей, и она случайно оказалась в его объятьях. Это определенно случайность. Почему же она покраснела?

Княжна хмурилась, задавая себе этот вопрос вновь и вновь до тех пор, пока в чайную вдруг не повалил народ и хозяин не намекнул, что она мешает ему заниматься делом. Только тогда Чэн Юй пришла к, казалось бы, правдоподобному выводу. Возможно, когда она скрючилась у третьего братца в объятьях, подсознательно это движение показалось ей более подобающим маленькому ребенку, вот она и смутилась.

Хотя оправдание и вышло странноватым, Чэн Юй оно вполне устроило, и она облегченно выдохнула. Воистину невежественная девушка, ничего не смыслящая в любовных делах.

Внезапно нарисовавшимся у Лянь Суна «делом», разумеется, был наставник государства. После ухода Чэн Юй его высочество в ожидании Су Цзи прислонился к окну, вновь став прежним холодно-вежливым отрешенным третьим принцем, который в одиночку пил чай и любовался цветами, украв у этой непостоянной жизни полденечка отдыха. И только взгляд его то и дело будто бы случайно устремлялся к чайной на другой стороне улицы, ровно до тех пор, пока напротив Лянь Суна не сел наставник государства и его высочеству не пришлось сосредоточиться.

Наставник государства Су Цзи получил этот почетный титул при предыдущем императоре. Сорок лет назад наставник самого Су Цзи уговорил того спуститься с гор, чтобы послужить властвующему на тот момент государю. Тогда оба были еще совсем юны. Теперь же сосны на могиле предыдущего владыки вымахали в добрых три чжана, но наставник государства, которому полагалось давно превратиться в дряхлого старика, выглядел по-прежнему молодо, что равно ввергало в благоговейный трепет как служащих при дворе воинственных генералов, так и ученых мужей.