Книга Десять ли персиковых цветков, страница 136 – Тан Ци

Не сдержав восхищенного вздоха, я толкнула створки ворот. С тяжелым скрипом ярко-красные ворота отворились, и моему взору предстали персиковые деревья, которыми был усажен весь двор. Я могла разглядеть все многообразие оттенков цветов персика.

Я пораженно замерла, а затем медленно произнесла:

– Наверняка вы нарочно привели меня сюда, чтобы я помогала присматривать за садом Персиков бессмертия Небесной владычицы.

Е Хуа напрягся и, усмехнувшись, ответил:

– Не знаю, насколько велик сад Небесной владычицы. Вы подумали, что он занимает всего один двор? Двести лет назад я сам посадил эти деревья. В этом году они впервые зацвели.

Непонятно почему, мое сердце забилось быстрее. Я медленно вошла во двор и веером приподняла ветку персикового дерева. Цветы выглядели невероятно нежными и вместе с тем изящными. Я уже собиралась опустить веер, как почувствовала, что кто-то стоит за моей спиной.

– Госпожа?

Я обернулась. Чуть в стороне, на одной из ступенек стоял Е Хуа. На глаза ему ниспадали черные пряди, поэтому он едва ли мог заметить происходящее позади него. За его спиной, у порога задней двери, стояла девушка, одетая в платье служанки. Одной рукой она держала великолепную вазу, а другой удерживала створку ворот. Девушка моргнула, и из ее глаз, словно два ручейка, потекли слезы. Моя рука дрогнула, и ветка, которую я придерживала веером, резко выскользнула, осыпав меня дождем лепестков. Девушка, спотыкаясь, подбежала ко мне и, припав к моим ногам, принялась слезно причитать:

– Госпожа, это действительно вы! Я, Най-Най, ждала вас триста лет, и вот вы вернулись…

Плача и смеясь, она обратилась к Е Хуа:

– Лампа Сплетения душ и правда могущественный артефакт! Госпожа ничуть не отличается от себя прошлой!

По выражению ее лица я поняла, что девушка, верно, обозналась. У меня не получилось освободить ноги, но все же я смогла оттолкнуть ее. Девушка подняла голову и посмотрела на меня затуманенными от слез глазами. Хотя она и плакала, то были слезы радости.

Я прикоснулась к повязке на глазах и, не выдержав, сказала:

– Вы обознались. Перед вами Бай Цянь из Цинцю, а вовсе не ваша госпожа.

Девушка, именующая себя Най-Най, остолбенела, но продолжала крепко обнимать мои ноги. Мне пришлось выразительно посмотреть на безмолвно стоявшего рядом Е Хуа, чтобы он что-нибудь предпринял. Однако он не заметил моего взгляда, поэтому я окликнула его. Он приблизился и помог Най-Най подняться, однако даже не посмотрел на нее. Взгляд принца был направлен вглубь персикового сада.

– Это высшая богиня Бай Цянь из Цинцю. Она остановится в этом дворе на несколько дней, и ты будешь прислуживать ей. Тебе не следует обращаться к ней «госпожа», называй гостью, согласно ее положению, «высшей богиней».

Най-Най непонимающе посмотрела на него, а затем так же непонимающе взглянула на меня. Я ободряюще улыбнулась ей, но служанка не отреагировала на мою улыбку, только вытерла залитое слезами лицо рукавом и кивнула в знак согласия. Я взяла с собой всего два платья, так что служанку ждало не слишком много работы. Е Хуа велел Най-Най подготовить для меня одеяние для омовений. Затем он велел мне прилечь отдохнуть, а сам он тем временем отправится в зал Благовещих облаков, чтобы забрать Колобочка.

В последнее время Е Хуа проявлял невероятную чуткость, как цветок, что понимает человеческую речь^[88]: он заметил, что из-за полученных ран дорога к Небесам далась мне с трудом, что я измотана после пережитых мучений и что я скучаю по Колобочку. Забота Е Хуа меня тронула.