Книга Десять ли персиковых цветков, страница 23 – Тан Ци

Он продолжал бороться с травой, но все же решил прислушаться к доброму совету и, взяв веер, взмахнул им.

Внезапно налетел порыв ветра такой силы, что Хрустальный дворец трижды содрогнулся под его напором. Морская волна высотой в десять чжанов с ревом хлынула, сметая все на своем пути. Такая же стремительная, как божественный меч, который извлекли из ножен, и такая же бешеная, как сбросивший узду степной жеребец.

За время меньшее, чем потребовалось бы для заваривания чая, темное жилище Владыки Восточного моря снова превратилось в великолепный Хрустальный дворец. Я замерла в немом изумлении.

Сила веера напрямую зависит от силы бессмертного, использующего его. Я не предполагала, что в маленьком Колобочке таится столько силы. Он ведь одним только легким взмахом веера смог вернуть Хрустальному дворцу его первоначальный блеск. Мне захотелось рукоплескать его таланту, однако я сдержала свой порыв.

Колобочек плюхнулся на землю и, округлив глаза, неуверенно спросил:

– Мне теперь конец, да?

Я поспешила успокоить его:

– Не волнуйся, конец не только тебе, это же мой веер…

Колобочек вытаращил глаза. Я подумала, что мальчика напугала шелковая повязка, скрывавшая три четверти моего лица. Я уже собралась было снять ее, но Колобочек, быстрый, словно ветер, подбежал ко мне и, обняв меня за ногу, что есть мочи закричал:

– Матушка!

Вот теперь стало страшно мне.

Мальчик, обхватив мою ногу, рыдал навзрыд, причитая:

– Матушка, ну почему ты бросила отца и своего А-Ли? Почему оставила нас?

Между делом он еще успевал вытирать набегающие слезы подолом моей юбки.

Эти рыдания заставили мое сердце сжаться от страха. Я напрягала память, пытаясь вспомнить, могла ли я несколько тысяч лет назад бросить мужа и ребенка? В этот момент позади меня раздался чей-то низкий, глубокий голос:

– Су… Су?

Колобочек резко вскинул голову и нежным голоском позвал отца. Однако его руки по-прежнему крепко обнимали мою ногу. Он держал меня с такой силой, что мне никак не удавалось повернуться. И поскольку я на много поколений старше его, мне было неловко просто наклониться и расцепить руки ребенка, так что приходилось стоять и терпеть.

Отец мальчика, сделав пару стремительных шагов, быстро оказался возле меня. Он стоял так близко, что мне пришлось опустить голову, и все, что я видела, – это пара черных сапог с вышитыми на них облаками и полы темного одеяния, украшенные тем же рисунком.

Тяжело вздохнув, мужчина снова обратился ко мне:

– Сусу!

Ну я точно не была некой Сусу, к которой обращался незнакомец в черном.

Четвертый брат часто говаривал, что у меня короткая память. Однако я прекрасно помню, что за мою тысячелетнюю жизнь кто-то называл меня Пятой сестрицей, кто-то А-Инь, а кто-то дал прозвище Семнадцатый. Большинство знакомых обращались ко мне не иначе как «тетушка», но никто и никогда не называл меня Сусу.

К счастью, Колобочек отпустил наконец мою ногу и принялся тереть глаза. Воспользовавшись моментом, я отступила на шаг, подняла голову и с улыбкой сказала:

– Друг мой, мне кажется, вы обознались.

Мужчина ничего не ответил, и мне вновь стало не по себе. «Устлали травы древнюю равнину^[25], я сплю весной, рассвета не заметив^[26]»… Отец Колобочка очень напомнил мне… моего наставника Мо Юаня. Я была в каком-то странном оцепенении. Хотя этот незнакомец и похож на моего наставника, он точно не Мо Юань. Мужчина выглядит намного моложе моего учителя.