Книга Записки у изголовья. Книга 1, страница 3 – Тан Ци

– Что она? – с живейшим интересом переспросил Лянь Сун.

Сы Мин покачал головой, взгляд его вновь невольно упал на Дун Хуа. Звездный владыка натянуто улыбнулся.

– Ничего особенного. Утверждала, что у нее уже есть муж и, хотя он умер, она не может выйти замуж вновь. Слышал, за двести лет не было ни дня, чтобы она показалась без шпильки с белым цветком. Ни на миг она не сняла траур.

Лянь Сун подпер руку щекой.

– Вот послушал тебя и вспомнил один случай. Семьдесят лет назад у почтенного небожителя Цан И с горы Чжиюэ была невеста. Кажется, из Цинцю?..

Сы Мин задумался и хотел было ответить, но его опередил молчавший до того Мо Юань. В тишине отчетливо раздался спокойный голос высшего бога:

– Бай Чжи хотел выдать Фэнцзю за Цан…

– Цан И, – подсказал Сы Мин.

– За Цан И, – невозмутимо продолжил Мо Юань. – Фэнцзю связали и усадили в свадебный паланкин. Естественно, ей это не понравилось, поэтому той же ночью она попросту разрушила дворец на горе Чжиюэ.

От его невозмутимого «попросту» у Сы Мина прошел мороз по коже. Эту часть истории он не знал. Нужно было как-то ответить, и тысяча слов крутилась у владыки звезд на языке, но все, что он смог выговорить, уместилось в емкое:

– Вот как…

Лянь Сун перехватил веер покрепче, улыбнулся и, чуть наклонившись к Мо Юаню, заметил:

– Помнится, кто-то упомянул при мне, что в том году вы будто бы выступали распорядителем на их свадебной церемонии. Однако поговаривают, что уважаемый Цан И действительно был влюблен в свою несостоявшуюся жену и правда желал того брака. Фэнцзю разнесла его дом, а он увесил вновь возведенные стены ее портретами и до сих пор не может ее забыть.

На сей раз Мо Юань промолчал. Вместо него со вздохом ответил Сы Мин:

– Одно дело – желать, другое – жениться. Слышал, дева Цинь с горы Чжунху возжелала выйти замуж за четвертого брата богини Бай Цянь, Бай Чжэня. Но кому на всем свете хватит сил и наглости украсть его у лучшего друга, высшего бога Чжэ Яня?

Ветер лениво качал дождевые цветы. Вдоволь перемыв чужие косточки, почтенные небожители вернулись на свои места и приняли благопристойный вид. Кто-то предался медитации, кто-то продолжил пить чай, а кто-то бесцельно любовался открывающимися вокруг видами. Только младшие небожители, стоявшие в стороне, после таких-то откровений никак не могли сохранить даже видимость спокойствия. Уши у них алели. Не смея иначе поделиться друг с другом впечатлениями, бессмертные только и могли, что обмениваться многозначительными взглядами. Над озером Возрождения повисла звенящая тишина.

Дух из местных услужливо подал Сы Мину чашку чая, чтобы звездный владыка промочил горло. Сы Мин отогнал крышкой несколько плавающих на поверхности молодых чайных листов и вновь искоса взглянул на владыку Дун Хуа. Между его бровей пролегла складка.

Лянь Сун покрутил свою чашку.

– У тебя мышцы лица свело, Сы Мин? Почему с Дун Хуа глаз не сводишь?

Сидевший от них в двух чжанах ^[2] владыка Дун Хуа отставил чашку и спокойно поднял взгляд. Сы Мин смутился. Выдавив из себя неловкий смешок, он хотел было уже объясниться, как вдруг по озеру Возрождения прошла огромная, в десять чжанов высотою, волна.

Когда вода успокоилась, на берег залива Полумесяца шагнула красавица в белоснежных одеяниях. Рассветные лучи очертили ее силуэт.