Книга Записки у изголовья. Книга 2, страница 225 – Тан Ци

Так же владыка смотрел на коленопреклоненных – как на деревья и цветы, которые он сажал на Тринадцатом небе. Он поднял руку, чтобы все наконец поднялись, затем повернулся и успокоил Фэнцзю, стоявшую рядом:

– Я знал, что ты проиграешь. Не думай, что ты меня опозорила.

Он протянул ей платок:

– Сколько ходов ты отразила?

Фэнцзю пробормотала, вытирая пот платком:

– Десять.

Дун Хуа качнул головой.

– Неплохо.

После этого он повернулся к Не Чуиню и поинтересовался:

– Как думаешь, сколькими ударами успеем обменяться?

Владыка черных демонов был мечтатель. С тех пор как бесследно исчезла повелительница демонов Шао Вань, клан демонов разделился на семь частей, которыми совместно управляли семь демонических владык. Когда Не Чуинь стал новым владыкой черных демонов, он начал думать, как вновь объединить клан демонов с собой во главе. Он желал, чтобы его чтили как повелителя демонов.

Брак с кланом богов был бы недурственным способом воплотить эту мечту, но, увы, все высшие боги, у которых имелась сила изменить ситуацию в мире, были мужчинами, а он всего лишь сирота, у которого, в отличие от владыки Сюй Яна, не было сестры, которую можно было бы выдать замуж. Он отступил и задумался.

Найдись среди этих высокопоставленных небожителей отрезанный рукав, Не Чуинь ради своей мечты о верховном господстве мог бы пожертвовать собой, почему бы и нет? Оказалось, что очень даже «почему».

Он снова задумался. Если не удалось с ними породниться, лучше их хотя бы не оскорблять, а если и придется, то желательно с выторгованной у них услугой.

По правде сказать, он явился сюда, все очень и очень тщательно рассчитав. Он знал, что несомненно оскорбит семью Бай из Цинцю, однако от них же он и вытребует услугу, не так ли? Оскорбление вполне того стоило. Однако он даже не задумывался о том, что ему придется оскорбить владыку Дун Хуа. И раз он теперь всех оскорбил, получить от Цинцю обещание становилось еще важнее.

Разумеется, он владыке не противник. Ему никогда его не победить.

На лице Не Чуиня появилась улыбка, но улыбка эта была явно натянута.

– Владыка мне льстит. Поединок в рамках второго испытания церемонии изначально был просто обменом опыта между равными. Нас с ее высочеством Фэнцзю еще можно назвать равными, но с владыкой меня разделяет эпоха первозданного хаоса. Разве противник я вам? Пусть, как оказалось, бросив вызов ее высочеству сегодня, я бросил вызов и вам, однако владыка недосягаемо высок, мы с вами никак не можем быть равны. Боюсь, наш поединок противоречит правилам книги церемоний.

Едва отошедшая от потрясения высшая богиня Бай Цянь хмуро посмотрела на Е Хуа и Лянь Суна.

– Он нашел доводы, чтобы драться с Фэнцзю, а теперь нашел доводы, чтобы не драться с Дун Хуа. Болтает он явно со знанием дела, каждый довод в его пользу. Если сейчас Дун Хуа не станет раздумывать, все решат, что он глумится над младшим поколением.

После этих слов она печально вздохнула, слегка обеспокоенная.

Принц Лянь Сун постучал веером по ладони и лениво улыбнулся.

– Думается мне, Не Чуинь недооценил бесстыдство Дун Хуа.

Хотя по смотровой террасе поползли шепотки оживленных обсуждений, владыка выказывал непробиваемое спокойствие, и в этом его спокойствии было что-то необъяснимое. Словно задумавшись над доводами Не Чуиня, он протянул: