Онлайн книга «Прядильщица Снов»
|
— Подавись своим дурацким тортиком! — закричала Аля, задыхаясь от ярости. Её трясло, словно в лихорадке. — Тебе никогда не понять моих проблем, ведь ты всегда была стройной и красивой! Отстань от меня со своей едой! Или по-другому заботиться ты просто не умеешь? Мама застыла, широко раскрыв глаза. На её бежевом кардигане виднелись капли крема, а один локон выбился из идеальной прически. Такого за всё время их совместной жизни ещё не случалось. Аля никогда не кричала, никогда не спорила, всегда была тихой, послушной дочерью. Немного замкнутой, немного странной, но всегда вежливой. И вдруг — такая вспышка. — Да как ты смеешь? — мама нашла в себе силы ответить, и в её голосе Аля различила одновременно шок, возмущение и совершенно искреннее непонимание. — Я для тебя стараюсь, забочусь, а ты… швыряешься тортами? Вообще с ума сошла? Её лицо побледнело, а потом стало покрываться красными пятнами — верный признак гнева. Она всегда краснела неравномерно, пятнами, и это очень её смущало. Она тщательно скрывала эту особенность под тональным кремом, но сейчас, от неожиданности и ярости, не смогла совладать с собой. — Ты не заботишься! — Аля уже не могла остановиться. Слёзы снова хлынули из глаз, но теперь это были слезы ярости, а не отчаяния. — Ты просто делаешь вид! Тебе на меня плевать! Тебе всегда было на меня плевать! Ты только изображаешь хорошую мать, чтобы подружки не сплетничали! — Замолчи! — мама повысила голос, вытирая крем с кардигана и оставляя на ткани жирные разводы. — Не смей так разговаривать с собственной матерью! Я тебя растила, образование даю, одеваю, кормлю… — Да, кормишь! Только этим и занимаешься! — Аля задыхалась от рыданий и ярости. — Почему ты не доела, Аля? Почему ты всё время ешь, Аля? — она передразнивала мать, и ей казалось, что вся горечь последних лет выливается в этой издевательской интонации. — А ты хоть раз спросила, как я себя чувствую? Хоть раз поинтересовалась, почему я плачу по ночам? Почему меня никто не приглашает на дни рождения? Почему у меня нет друзей? Ты заметила, что я похудеть пытаюсь? Что мне плохо и одиноко? Аля видела, что её слова ранят мать, попадают в цель, и какая-то темная часть её существа наслаждалась этим. Наконец-то она может дать сдачи. Наконец-то она не просто жалкая толстуха, а человек, способный причинить боль. — Ты драматизируешь, — отрезала мама, и её голос звучал неожиданно холодно, как нож, разрезающий тишину. — Твой возраст у всех непростой. Я через это проходила. — Ты? — горький смех Али больше напоминал лай или стон. — Ты же всегда была красоткой! Все мальчики за тобой бегали! Папа до сих пор говорит, что влюбился в тебя с первого взгляда! Откуда тебе знать, каково быть уродиной, над которой все смеются? На лице матери появилось что-то похожее на боль, странное, почти детское выражение внезапно уязвленного человека. Но она быстро скрыла это за маской строгости, выпрямила спину, подняла подбородок — как делала всегда, когда хотела показать своё превосходство. — Я не собираюсь это в-высслушивать, — отчеканила она, от волнения слегка запинаясь. — Я целый день работала. А ты тут устраиваешь истерики и портишь мебель. Давай сюда свой телефон. Ты наказана. — Бери! — Аля швырнула телефон на пол с такой силой, что тот подпрыгнул и проскользил по паркету до самой стены. — Забирай! Мне уже всё равно! |