Книга Прядильщица Снов, страница 15 – Тория Кардело

В голове совсем не вовремя всплыли обжигающие болезненным стыдом воспоминания о девятом классе.

Москва. Огромный спортивный зал с высокими потолками и скрипучим паркетом. Запах резины от мячей, пота и старых матов, плакаты с лозунгами: «Спорт — это здоровье!», «Быстрее, выше, сильнее!». Одноклассники играли в волейбол, веселились и подшучивали друг над другом, пока Аля робко пряталась в стороне, в бесформенной футболке, натянутой на полное тело, и чувствовала жар на щеках под насмешливыми взглядами.

Физрук — Игорь Петрович — стоял в центре зала, заложив руки за спину. Высокий, с короткой стрижкой и жестким взглядом, в неизменной белой футболке с надписью «Спартак» и в спортивных синих штанах.

— Кострова! — его громкий голос разнесся по залу, заставив Алю невольно сжаться всем телом, как бездомного щенка на холоде. — Где ты была на прошлом уроке? Опять болела? Или сидела в столовке с пирожками?

Последовали издевательские ухмылки одноклассников. Аля, жаждущая провалиться сквозь землю, прошептала робко и сбивчиво:

— Я… Я действительно болела.

— Ну конечно, болела она, — усмехнулся Игорь Петрович. — Ты же знаешь, Кострова, физкультура должна быть твоим любимым уроком. У тебя же, как говорится, большой запас прочности.

Смех стал громче. Кто-то из мальчиков — из-за жуткого смущения Аля даже не запомнила, кто именно — громко повторил: «Запас прочности!». Аля не знала, куда себя деть, и едва сдерживала предательские слезы.

В тот вечер она решила сесть на жесткую диету, записаться в спортзал и изменить себя полностью. Но уже на следующий день не выдержала и, закрывшись в комнате, съела целый торт, захлебываясь рыданиями и невыносимой ненавистью к себе.

«Уродина. Толстая уродина!»

Теперь, стоя перед мрачным зданием школы, Аля чувствовала, как тот же самый страх сжимает грудь. Она остановилась около старого клена на школьном дворе, глубоко вдохнула холодный воздух, пытаясь успокоиться.

Не вышло — ветер донес до нее обрывки чужого разговора.

Аля вздрогнула, повернулась на звук и заметила, что в тени деревьев, прячась от чужих глаз, стояли… Полина и Роман. Аля хотела проигнорировать их и пойти дальше, но что-то заставило ее замереть на месте. Может, смех Полины — звонкий, но с едва уловимой металлической ноткой, как будто она играла роль, которую сама же придумала. Или молчание Романа — тяжелое, как осеннее небо.

Полина даже в школьной форме выглядела вызывающе привлекательно. Под слегка расстегнутой белой блузкой виднелась тонкая серебряная цепочка с кулоном в форме луны на заметно выпирающей ключице. Юбка сидела идеально и гармонично сочеталась с черными лоферами на небольшом каблуке. Длинные светлые волосы были собраны в небрежный хвост, а браслет, украшенный маленькими подвесками, звенел на запястье при каждом движении. Полина стильно затягивалась сигаретой, отчего дым клубился вокруг, будто она была центром странного, мрачного ритуала.

Роман терялся на её фоне. Его черный пиджак, украшенный значком с логотипом ноты, сидел чуть небрежно, а галстук съехал на бок. Черные кудри слегка растрепались, а голубые глаза смотрели куда-то вдаль, будто он был не здесь — как обычно. Одну руку он положил в карман, а другой придерживал беспроводной наушник

— Тебе серьёзно Зимнеградск нравится больше Питера? — спросила Полина, размахивая рукой с сигаретой, словно микрофоном.