Онлайн книга «Прядильщица Снов»
|
Вернулась. Но что-то здесь было не так. Вроде все осталось по-прежнему, но воспринималось иначе. Чуждым, незнакомым, далеким. Даже образы из воспоминаний поблёкли, стали пресными, серыми, безвкусными. Переноска с котом Рыжиком дрожала у нее на коленях. Сквозь приоткрытую сетку Аля видела, как любимец нервничал и смотрел на нее беспокойными янтарными глазами. «А ведь мы нашли Рыжика здесь. Он тоже отвык от Зимнеградска, как я…» Сердце Али сжалось, и она на миг отвернулась от окна, осматривая салон машины, пропахший старой обивкой и пирожками с яблоками, которые мама купила на вокзале. Отец тихо дремал на переднем сиденье, временами кивая головой в такт ухабам на дороге. Ветер из приоткрытого окна трепал его русые волосы, а на обветренных губах играла мягкая улыбка. В салоне машины тихо звучала песня «Александра» из знаменитого старого фильма, который Аля когда-то смотрела в гостях у бабушки. Водитель — коренастый седеющий мужчина средних лет — напевал под нос слова, периодически постукивая пальцами по рулю. «Александра, Александра Этот город наш с тобою Стали мы его судьбою, Ты вглядись в его лицо». «Увы, не стали…» Мама достала яблочный пирожок и с задорным видом протянула дочери. — Будешь? «Да куда мне еще твои пирожки! Ты худая и красивая, в машине занимаешь меньше места, чем я…» Аля резко отодвинула руку матери, отрицательно помотала головой и снова повернулась к окну. Улицы Зимнеградска как будто застыли во времени, из которого Аля уже выросла. Перед ее глазами возникали знакомые серые кирпичные пятиэтажки и панельки с балконами, завешенными бельем и цветочными горшками. По асфальтированным дорогам, испещренным мелкими ямками, весело скакали воробьи и собирали крошки. Старушки в цветных платках мирно сидели на лавочках у подъездов, обсуждая последние новости. Сквозь шум дороги Аля слышала мирный, беззаботный детский смех, напоминающий ее собственную прошлую радость. Укутанные в легкие куртки люди спешили по своим делам, пряча лица от не по-летнему прохладного ветра. Казалось, даже само время здесь тянулось медленнее, чем в Москве, пропитанной тревожной неоновой суетой. Рыжик тихо мяукнул и царапнул лапкой сетку переноски. Он словно чувствовал ее беспокойство, смятение, непонимание… — Тише, милый, — прошептала Аля, проводя пальцами по сетке. — Скоро будем дома. За окном начал накрапывать дождь, и мелкие капли скатывались по стеклу, отчего мир превращался в размытую акварель серых и золотых оттенков. Аля помнила, что конец августа в Зимнеградске всегда был непредсказуемым — таким же, как и ее будущее здесь… — Что-то ты грустная какая-то. Что случилось, мой сладкий пончик? — Мама нежно потрепала Алю по плечу. — Переживаешь из-за переезда? Словно «пончик» отозвалось болезненным уколом. Прозвище, которое в детстве звучало мило, теперь вызвало лишь бесконечное раздражение и ненависть к собственному телу. «Пончик… Уродина. Толстая уродина!» — Все в порядке, мам. — Надо тебя по магазинам сводить. — Мама мягко провела по таким же рыжим, но вечно спутанным и непослушным волосам дочери. — Знаешь, я уже присмотрела пару бутиков в центре. У них такие потрясающие платья! Заодно и к школе тебе что-нибудь купим. Аля вздохнула и хмуро опустила взгляд. Ей не хотелось обсуждать фигуру, одежду, новую школу. Она давно перестала понимать собственную мать. Та всегда была как солнечный луч — яркая, теплая и беззаботная. Она находила комфорт и радость везде, даже в мелочах. Аля же чувствовала себя жалкой, потерянной в этом мире тенью собственной матери, которой никогда не суждено стать такой же красивой, стройной и уверенной. |